Куда исчез Филимор? Тридцать восемь ответов на загадку сэра Артура Конан Дойля

Юный Филимор понимал, что вокруг него плетется заговор, в результате которого он вполне может закончить свои дни в сумасшедшем доме. Конечно, он мог бы просто бежать, но вероятность, что его поймают, была слишком велика, а сама по себе попытка побега стала бы дополнительным доказательством, что он ненормален и нуждается в лечении. Друзей у него не было, помощи искать было негде. Тогда его артистическая натура подсказала ему хитроумный план: он должен считаться бесследно исчезнувшим. Заодно это было своего рода местью сестре, которая, как он полагал, его предала.

- Так что же произошло в студии на 34-й стрит? - нетерпеливо спросил я.

- Давайте вспомним, что мы увидели, открыв дверь, - предложил Холмс.

Я добросовестно перечислил все, находившееся в студии, и мой друг энергично кивал головой.

- Прекрасно, Ватсон! Вы вспомнили практически все, необходимое для разгадки. Скажите, вы помните, какие ткани лежали на столе и на полу?

- Да, помню. Дорогие, яркие и - как бы поточнее выразиться?.. - экзотические.

- Великолепно! Это очень важное наблюдение. Теперь давайте я расскажу, что еще обнаружил. Собственно, три предмета: безопасную бритву в ванной с прилипшим к ней рыжим волосом. Чек из театральной лавки на Бродвее с надписью: "2 х $5.99". Обрезки простого синего сукна. Разумеется, вам этого достаточно, чтобы понять, что произошло?

Видимо, выражение моего лица подсказало Холмсу, что мне нужны дополнительные сведения.

- Когда мы дошли до лавки, я спросил хозяина, не заходил ли к нему недавно рыжий юноша и не покупал ли париков. Да, отвечал хозяин охотно, два парика, рыжий и черный, а за эту цену я продаю самые дорогие парики из натуральных волос. В то же время в студии мы обнаружили только черный. Как вы думаете, Ватсон, а где был рыжий?

Я подумал несколько секунд и уверенно ответил:

- Где-то еще!

- Совершенно верно, - отвечал Холмс, улыбнувшись каким-то своим мыслям. - Что ж, будем рассуждать дальше. Джеймс вошел в студию, тому было четыре свидетеля. И если первым троим, включая этого жулика доктора Паттерсона, верить нельзя, то молочнику определенно можно.

- Да, вошел.

- Как он мог выйти?

- Окно было забрано решеткой, и вы осмотрели ее, - я начал перечислять все возможности.

- Да, решетка была в порядке.

- Дверь была заколочена гвоздями, - продолжал я.

- Совершенно верно, причем гвоздей было в несколько раз больше, чем нужно, - чтобы у нас не осталось сомнения.

- Входная дверь?

- Можно ли выйти из нее незаметно для стоящих на улице?

- Разумеется нет.

- Следовательно, где был Джеймс в тот момент, когда сестра вошла в студию?

- В студии?

- Верно, Ватсон. Видите, вы способны не только к наблюдению, но и к логическому рассуждению, - заметил Холмс. - Теперь, было ли в студии место, где можно спрятаться, - кроме как под кушеткой, куда немедленно заглянули, и сундука, куда можно засунуть человека, только предварительно разрезав его пополам?

- Нет, - отвечал я, еще раз воскресив перед мысленным взором памятную картину.

- Следовательно, видели ли вошедшие Джеймса?

- Получается, что... да? - Тут у меня в голове что-то с хрустом повернулось и наконец встало на место. - Манекен?

- Разумеется.

- Тот, что стоял у окна, против света?

- Совершенно верно.

- Но ведь он был неподвижным... и лысым, в конце концов?

- Вы все уже сказали, - отвечал Холмс. - Вспомните, что Джеймс умел подолгу сохранять неподвижность.

- А волосы? Как он успел их сбрить за пять минут? И почему их не нашли?

- Полагаю, сбрил он их накануне. А гостей в то утро встречал уже в парике.

Я постепенно начал понимать.

- Итак, - подытожил Холмс, - восстановим последовательность событий. Манекен у окна стоит там довольно давно, так что к нему успели привыкнуть. Утром Джеймс надевает парик, встречает гостей и выходит на улицу. Затем, извинившись, бежит в студию, разделяет манекен пополам - все манекены, как вам известно, состоят из верхней и нижней половины - и убирает его в сундук. Ткани из сундука приходится вынуть и бросить на пол, но это вполне укладывается в замысел - создать картину беспорядка. С помощью деревянного ярда Джеймс имитирует след раскрытой двери, - вы помните, что дверь была ровно в ярд шириной. Он сбрасывает одежду и парик, тоже убирает их в сундук, надевает хламиду, снятую с манекена, и занимает место у окна. Теперь самое трудное - выдержать те пять минут, пока гости осматривают комнату. Однако он знает, что они пойдут по ложному следу - черный ход!

После их ухода Джеймс надевает заранее приготовленную, видимо, самолично сшитую одежду, собирает многострадальный манекен, ставит его на место и спешно покидает дом. Когда через двадцать минут на место прибывает полиция, все выглядит абсолютно так же. И кто теперь узнает рыжеволосого джентльмена в наголо бритом молоденьком матросе?

- Почему именно в матросе?