Куда исчез Гитлер, или Военные тайны ХХ века

На следующий день поехали в посольство на знакомство, беседу, постановку на партийный учет. Почему-то в зарубежных посольствах парторганизации называются профсоюзными, а комсомольские – физкультурными. Выдали оружие, велено на ночь класть с собой, а вот на съемки брать нельзя – журналистам не положено. Да и зачем оно вообще нужно: все равно ничего не успеешь, ведь охотишься не ты, а за тобой.

Теперь для афганцев я «ханум», и мне почему-то противно; я – сударыня, я – русская. Да ну их. Жара стоит тягучая и парализующая. Северный ветер «парван» появляется вдруг, образуя злые смерчи, засыпающие все мелким, как мука, барханным песком. Солнце из созвездия Скорпиона переместилось в созвездие Льва. Закончился месяц «саратан», самые жаркие дни, и начался месяц асад – месяц льва. Страна живет в 1366 году по мусульманскому солнечному календарю.

Приехали… Сейчас в Кабуле время цветения роз…

1985 год. Кабул

Нюся, дорогая и все понимающая! Это я, а ты для меня олицетворяешь всю мою Россию. Очень не хочется скулить. Не получается. «Эх, яблочко, куда ты котишься…» Миша все время в командировках, в районах боевых действий, «на войне», как здесь говорят. Я одна в этом холодном, даже если он раскален от жары, доме под названием Отделение Гостелерадио СССР в Афганистане. Наблюдаю из окон, иначе нельзя, за жизнью этой «дружественной» средневековой страны. В какую сторону ни глянь – впритык дома афганцев. Это район богатых вилл, где соседствуют дома членов правящей партии и видных моджахедов. Кстати, зачастую это одни и те же люди. Все так близко, окна в окна. За руку можно поздороваться. Наблюдаем друг за другом. Больше, конечно, они. Штор пока нет, так что каждый шаг как под рентгеном. Особенно любопытны дети всех возрастов. Чувствуешь на себе сразу пар пятьдесят черносливовых глаз.

Все вместе замираем, когда начинается обстрел. Я уже научилась кое-что понимать, даже кто стреляет: советские или душманы; в зависимости от громкости свиста, понимать: если громко, то не в тебя; по траектории полета снаряда или ракеты – где приблизительно упадет. Со вздохом говоришь: слава богу, пронесло, не у нас. А где? Кто пострадал? Ждешь известий. Если телефон работает, воздушная линия цела, тут же идут звонки. Или ты набираешь телефонные номера всех коллег и друзей: корреспондента «Правды» Вадима Окулова и его жены Люси, зав. отделением ТАСС Германа Байкова и его Ларисы. Это самые близкие, хорошие люди. «Салам олейкум! Живы? Ну, слава богу!»

Господи, дай мне душевное спокойствие перенести все, что сулит грядущий день…

На что уходит жизнь? По четвергам, каждую неделю, журналистов собирают в посольстве. Посол лично информирует об установках из Центра: как и что нужно писать, какие события освещать. Лещинского уже дважды грозились выслать из страны по настоянию афганцев даже за крохи правдивой информации об истинном положении дел. От посольства все мы живем недалеко – минут 5 – 7 пешком. Но ходить строжайше запрещено – опасно, только на машинах. У советских их тут тьма, все иномарки, особенно у разных служб КГБ. Инструктаж такой: если что, немедленно звонить в посольство и всем собираться там. Так вот, однажды, когда начался очередной сильнейший обстрел нашего жилого квадрата, жена кинооператора, которая, как это с нами часто бывает из-за командировок мужей, была дома одна, попыталась дозвониться в посольство. Ее там мягко послали. И вот, когда снаряды начали падать все ближе, она, схватив ребенка и собаку, побежала сама. На улице ей вслед летели камни и улюлюканье мальчишек.

Иногда не обращаешь внимания на эти бабаханья. Ко всему привыкаешь. А иногда – душа в пятки. Говорят, что душа-то находится между пятым и шестым ребрами. Если найти тот самый узелок и нажать на него, то все пройдет. Находила, пробовала… Но отчего она все равно ноет?

Отдельная история – это наше КГБ здесь. Разветвленная сеть по всему Афганистану. Они правят бал. Формируют правительство, органы власти, партийную структуру. В Кабуле существует официальное представительство Комитета. Ему подчиняются тысячи советников, которые присутствуют во всех мало-мальски значительных органах управления: от кишлака до столицы. Челноками мотаются из Москвы в Кабул высокопоставленные чины. Особое значение имеют визиты некоего Александрова. На самом деле это председатель КГБ Владимир Александрович Крючков. Об этом знают все. Бегают на цирлах. Не дай Бог прогневается. А уж охраны вокруг посольства в эти дни, сопровождения, если куда-то выезжает, – можно подумать идут воинские ученья. Хотя уж какие ученья на войне. Поговорить бы перед камерой с этим дядей с лицом Василия Теркина, этакий простачок (все разведчики, что ли, такие, наивно-безобидные внешне?)… Да разве ж к нему подберешься. Он сам, все его окружение, местные начальники лопаются от важности, лица таинственные. Мол, мы все знаем, но вам, ничтожным, ничего не скажем. Вспоминаются чеховские слова, что все знают и все понимают только дураки и шарлатаны…