Куда исчезают поклонники?

– У тебя есть дела поважней, вот мне и пришлось сегодня целый день ходить одной! Чтобы не третировать тебя, дорогой мой!

Смайл проворчал в ответ что-то невразумительное, кинул последний задумчивый взгляд на ведро и швабру и потопал на кухню, откуда вскоре донеслось аппетитное журчание шкварок на сковородке. Сегодня у них на ужин была картошка по-деревенски, то есть отварная картошка посыпалась свежим зеленым луком и жареными шкварками. И подавалась эта вкуснятина к тушеному мясу.

А Мариша поспешно запихнула ведро на место и убрала швабру.

– Уф! Кажется, пронесло! И почему он так рано вернулся?

Но взглянув на часы, Мариша убедилась, что это не Смайл вернулся рано, а именно она задержалась. И, почувствовав угрызения совести, Мариша отправилась на кухню. Надо хотя бы картошки почистить и как-то подлизаться к угрюмо молчащему мужу. Все-таки где она найдет такого другого, который бы стал терпеть ее со всеми ее фокусами да еще умел бы готовить?

Процесс подлизывания к Смайлу затянулся до позднего вечера. Муж упорно не желал идти на контакт. Мариша даже немного на него обиделась. Чего он в самом-то деле? Уткнулся в телевизор, на нее совсем не смотрит.

Да еще в кухонной раковине снова гора грязной посуды. Будто бы она ее и не мыла никогда! И Смайл даже не поинтересовался, что за обновки она себе приобрела. А вот свой жилет надел! И даже натянул свою новую шапочку по самые уши, мол, ему дует, и затих перед телевизором. И рюмочки, Мариша видела, ему понравились. И графинчик тоже! И все равно на нее дуется! Нет, ну что за характер у этого человека!

Только перед сном Смайл повернулся к жене и спросил:

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Я тебя люблю!

– Понятно.

– Очень люблю! – добавила убедительности в голос Мариша.

Но Смайла это не очень убедило. Он продолжал хмуриться. И ложась спать, повернулся к жене спиной. Такого с ними не случалось уже почти год! И Мариша восприняла этот знак как весьма настораживающий. Смайл был явно обижен на нее. И она знала, на что он обижается. Вовсе не грязный пол или окна его тревожили. Он хотел жить с женой одной жизнью. Разделять ее радости, а главное, тревоги и трудности. Именно так он понимал свою роль в их семейной ячейке. Он защитник, он покровитель. А для этого ему необходимо быть в курсе дел своей жены. А как будешь в курсе, если она все скрывает?

Вот Смайл и переживал. А вдруг с Маришей что-нибудь случится, а он даже не будет знать, что именно. Но настаивать, он это тоже знал, было бесполезно. И он избрал позицию выжидания.

Тем временем зазвонил телефон. Межгород. Это мог быть только Маришин дед. Это он и был. Мариша оказалась права.

– Добрый вечер, моя красавица, – необычайно ласково и как-то смущенно произнес дед. – Не думай, что я забыл о твоей просьбе. Я не забыл.

– Я знаю. Ты никогда и ничего не забываешь.

Дед закряхтел.

– Так-то оно так, – произнес он наконец. – И я с самого утра позвонил своим ребяткам, чтобы они поискали твоего Льва Илларионовича.

– И что?

Дед снова закряхтел.

– Ты уверена, что правильно продиктовала мне его инициалы?

– Да.

– А в фамилии букву не пропустила?

– Нет.

– А адрес верный?

– Совершенно верный.

– Хм, – закряхтел дед. – Странно.

– Что странно?

– Да, понимаешь ли, внучка... Прямо не знаю, как тебе и сказать...

– Скажи как есть.

– Как есть? Ну, слушай. Как есть. Нет такого человека в наших архивах!

Мариша оторопела.

– Как это нету?

– А вот уж этого я не знаю. А только нету его. С такой фамилией мы нашли десяток. Пяток подходит по возрасту, другие по имени. Но полных совпадений нет ни в одном случае!

Это было очень странно. И Мариша предположила единственно верное:

– А пропасть бумаги из вашего архива никуда не могли?

Но это ее предположение буквально взбесило деда.

– Ты что говоришь, девчонка! – рявкнул он. – Как это – пропасть?!

– Ну, сгорели или утонули!

– Нет! Не могло такого быть, – продолжал негодовать дед. – Надо же такое придумать! Чтобы у нас и что-то пропало!

– Но этот человек жил! Дедушка, я знакома с его внучкой! Была у этого старика дома. Он существовал! Погиб только год назад!

– Не знаю, не знаю, – пробормотал дед. – Впрочем, существует еще один вариант, но я бы даже не хотел его рассматривать.

– Что за вариант?

– Возможно, у этого твоего Льва Илларионовича настолько высокий гриф секретности, что даже мне!.. Подумай только, даже мне! Так вот, даже мне нету доступа к его личному делу!

Некоторое время Мариша обмозговывала такую ситуацию.

– Дед, разве такое возможно?

– Да.

– А ты не мог бы...

– Мог. Но на это нужно время. И если это так и он столь основательно засекречен, то я тебе не советую соваться даже близко к такому человеку.

– Почему?

– Потому что возле человека, которому присвоен такой высокий гриф секретности, просто не может быть безопасно!

– Но он был глубоко пожилым человеком! Пенсионером!

– Над некоторыми вещами время власти не имеет, – сухо произнес дед и повесил трубку.

А Мариша пошла к мужу. Тот лежал в кровати и делал вид, что спит. Притворяется, ясное дело.