Куда кого посеяла жизнь. Том VI. Романы

Когда племянник в очередной раз привез газ и продукты, Степан рассказал ему про царские рубли, не вдаваясь в подробности – откуда, где и сколько. Вручил ему один рубль для образца и попросил, неважно, где и у кого, выяснить – каким образом и на каких условиях, можно обменять такие рубли на ныне действующие деньги. Пообещал 15% вырученной суммы за услугу. Племянник повертел в руках монету, сказал, что сталкивается с таким делом в первый раз, пообещал помочь, но за 25%. Степан вначале, возмутился, а потом согласился, деваться было некуда. Так и договорились, четвертая часть фактически полученной суммы от выручки за весь объем обмененных рублей, – будет выплачена племяннику. Вопрос остался открытым до тех пор, пока не будет выяснена покупная цена этих царских рублей в нынешних условиях. Племянник уехал, пообещав выяснить все интересующие Степана (а теперь и его) вопросы, и через неделю или позже, –сообщить о результатах. Заодно спросил у Степана, о цене вопроса, то есть о каких объемах ему вести речь, покупатель обязательно спросит об этом, не будет он голову морочить из-за нескольких монет. Степану, с большой неохотой, пришлось признаться, что речь идет о четырех килограммах серебра, – высшей пробы.

Его племянник не ходил в больших чинах в районной среде. Так, «шестерил», у одного местного богача, но предлагать тому царские рубли не стал, во-первых, зная ограниченность интересов «хозяина», во-вторых, – опасаясь потерять не только свою долю, но и весь товар. С деятелями местного масштаба, в те, девяностые годы, вообще нельзя было вести никаких дел на договорной основе. Потому что не было той самой «договорной» основы. Все строилось на возможностях, замешанных на Силе, Наглости и Связях. Надо было выходить на более высокий (валютный) уровень. Был у того племянника один кореш по зоне, коренной одессит, иногда они пересекались по вопросам сбыта ворованной продукции, а – главное, племянник несколько лет, сбывал ему выращенную на огороде Степана коноплю. Правда, с коноплей в этом году, ничего не вышло, дачники помешали и теперь неизвестно, когда можно будет возобновить её посевы, скорее всего, не скоро.

Но тот товарищ по зоне, наверняка знает, кого могут заинтересовать царские рубли. Племянник выехал в Одессу, нашел того подельника и объяснил ему ситуацию. Тот все понял, но обратил внимание, что такое «денежное» обращение, чревато последствиями, это тебе не украденные тряпки сбыть или даже машину зерна. Это уже подпадает под понятия –«валютные операции», поднадзорные КГБ, ну и т.д.. Но, он знает, с кем можно «перетереть» по этому направлению. И всего – за 10% (из доли племянника, естественно). Тому пришлось согласиться. Он передал одесситу образец, назвал возможный объем обмена, потом они договорились о периодической связи с целью информации, и –разошлись.

Обычно воры и посредники, работающие в определенном регионе, не «распыляются», а имеют постоянную связь с покупателями ворованного, чаще всего, – с одним, иначе возможны неразберихи и попутные ненужные неприятности. Знакомый племянника деда Степана, за годы своей достойной «службы», удостоился чести (права), посещать одного из ведущих городских (читай – областных и далее) -скупщиков –Мануила Моисеевича, которого все домашние и просто знавшие его люди, называли всегда – МОНЯ, этого было достаточно и без всяких там отчеств; скупщика потомственного, скорее всего, представителя одной из тех династий, что складывались еще со дня основания города Одессы. Моня хорошо помнил своего отца, и его отца (своего деда), дальше он не помнил, и с детства учился у них «оценивать», покупать и перепродавать что-либо, кем-то, украденное, при этом, официально работая закройщиком и, имея для прикрытия свое небольшое, но разрекламированное легальное «дело», в виде швейной мастерской, где, параллельно с пошивом нового, – перешивались, перелицовывались и подгонялись под клиентов, поступающие вещи, а также – шли в торговлю, во все её направления, включая – государственную.