Куда приводит судьба

– Ты мне не веришь? – спросил он и улыбнулся, обнимая её.

– Я верю в судьбу, от которой не уйти и она рано или поздно всё равно тебя настигнет. Я верю в то, что чувства сильнее разума и им не прикажешь. Я верю в то, что мурашки появляются далеко не ко всем, а только тогда, когда человек затрагивает в тебе что-то глубоко в душе. Я верю, если человек твой, то ты чувствуешь его дыхание, один пульс на двоих, одни мысли. Я верю в то, что если мне плохо, он почувствует боль в сердце. Я верю в рассветы с чашкой горячего кофе и закаты, которые отражаются в глазах. Я верю в шепот нежный и ласковый. Я верю в молчание, которое говорит больше слов. Я верю в то, что нужно дорожить тем, что у меня есть, ценить моменты, каждую секунду, каждое мгновение, – говорила она, прижавшись к Дмитрию.

Они подали заявление в загс двадцать пятого ноября. Семья Каменских приняла Дмитрия Егорова единогласно. Новый, две тысячи семнадцатый год, встретили все вместе, а второго января втроём улетели на каникулы в Сочи. Двадцатого января Ксения и Митя расписались. Теперь на работу и с работы они ехали вместе на одной машине. Максим закончил хоккейный сезон в марте, а в мае перешёл в одиннадцатый класс. Отношения с Дмитрием были настолько дружескими, что Ксения иногда ловила себя на мысли, что ревнует Макса к Мите. Ей исполнилось тридцать лет и две недели отпуска они провели втроём на берегу Средиземного моря. Лето пролетело быстро. Каменские переехали в новый дом за городом, продав свою квартиру. Дом был небольшой, но очень уютный, с гаражом и небольшим участком.

– Вам не кажется, Виктор Николаевич, что он немного не соответствует вашему статусу, – улыбаясь, спросила Ксения, приехав на «смотрины». – Мне очень нравится, но он как-то не тянет на дворец, маловат.

– Ксения Сергеевна, для хоромов нужна прислуга и, минимум, семья чуть больше чем наша. Нам с Аллой Ивановной с головой хватает первого этажа. Она, ты знаешь, против посторонних в доме. Для вас есть комнаты на втором этаже, если соизволите приехать.

Перед днём рождения Максима, которому исполнялось семнадцать лет, Ксения перед работой посетила женского доктора, позвонила мужу и, пригласив его в кабинет, с виноватой улыбкой рассказала о беременности.

– Я очень рад, – обнимая и целуя жену, сказал он. – Нам с тобой за тридцать. Пора иметь детей. Думаешь, я не заметил, как ты огорчалась, «встречая» свои критические дни. Только вид у тебя какой-то нерадостный. Что-то не так? – глядя ей в глаза, спросил Дмитрий.

– Мить, их будет двое. Пока двое. Доктор сказала нужно быть осторожными и внимательными.

– Мы будем очень внимательными, – подхватывая жену на руки, говорил он. – Я буду очень заботливым мужем и папой, – усаживая жену в кресло, продолжал Дмитрий. – Когда обрадуем Каменских?

– Думаю, Алла Ивановна догадывается о моём положении. Скажем о беременности, но не скажем о двойне.

Пожалуй, Максим был рад этой новости больше остальных. Он «ревностно» следил не только за питанием Ксении, но и за её домашними делами, связанными с физическими нагрузками. Теперь в холодильнике не было «вредных» продуктов, а уборка была на совести Макса. Когда он узнал, что Сеня носит двойню, его контроль стал ещё «жестче». Эта забота вызывала у неё не только улыбку, но и тёплые чувства. «Хороший мальчишка получился», – думала она, возвращаясь с работы и открывая холодильник, где всегда стояли свежие продукты, купленные без напоминания.

Для Ксении начался самый «ответственный» период в жизни. Недель до двенадцати, часто ловила себя на мысли, что забывает о беременности и делает то, чего опасался доктор. Но живот рос, и уже он не позволял ей делать «глупости». Ксения стала ходить, а не «скакать», не поднимала ничего тяжелее собственной сумки, а ела раз пять-шесть в день, но предпочтение отдавала фруктам. После майских праздников пошла в декретный отпуск, занялась покупкой вещей для новорождённых. Она верила в приметы, но знала и то, что доносить близнецов до срока получается не у всех. Если мебель и «транспорт» могут подождать, то вещи, на выписку из роддома и на первое время, нужно купить и приготовить. Нагружать Катю или Аллу Ивановну было неправильным. Им найдётся занятие, когда она будет в роддоме. Для Максима прозвенел в школе последний звонок. Ксения помнила, как отводила его в первый класс, как переводила его в эту гимназию, где отношения с одноклассниками первое время складывались не просто, и не могла отказать парню в своём появлении на торжественной линейке. Теперь он готовился к ЕГЭ и поступлению в университет. Максу очень хотелось набрать больше баллов и пройти на бюджет, хотя дед поговорил с ним и не отказывал в помощи.

– Давай так, внук, договоримся: сдаёшь экзамены на совесть, а не проходишь на бюджет, идёшь на платную основу. Проходишь бесплатно – через год-два я покупаю тебе квартиру.

– Я постараюсь, дед, но мне и здесь хорошо живётся с Сеней и Митей. Да и в твоём доме у меня есть комната. Зачем мне нужна жилплощадь? Я никогда не жил один, да и не хочу.

– А ты не горячись. Влюбишься, куда подружку поведёшь?