Куда течет река

Защити и сохрани, волей Душу освети.

Огонь – светлый царь,

ты сожги-убери, что в прошедшем найдешь,

Злое, черное нехорошее,

Опали вокруг, не пусти недуг.

Все негожее да недоброе

Огонь-батюшка, огонь – светлый царь,

От взгляда кривого, от злобы лютой,

От зависти черной защити и сохрани.

Лес густой, бер лесной,

Дай и ты мне покой,

Отопри память, открой сердце,

Дай войти силе великой, мудрости безмерной,

Защити и сохрани, стань звездой путеводной.

Майя и хотела бы объяснить всё происходящее какими-то фокусами, но ведунья ничего не делала. Просто стояла на месте, держала её за руки и говорила. Почему тогда Майе с каждым словом этого своеобразного воззвания к стихиям становилось легче и душой, и телом? Какие-то психологические техники? Сомнительно…

– Сейчас тебе нужно искупаться в реке, а потом перешагнуть через огонь, – сказала Инияра. – Так тело и дух твои окончательно избавятся от недугов.

Купаться в холодной реке, особенно после недавнего опыта, Майе совсем не хотелось.

– Не бойся, я буду рядом, – снова заговорила ведунья. – В этом месте река спокойна. Разденься и окунись в воду с головой. Можешь сделать это быстро.

– Я замерзну и заболею, – буркнула себе под нос Майя, но начала расстегивать комбинезон.

– Не заболеешь, – возразила Инияра. – Только здоровее и сильнее станешь.

Майя выразительно вздохнула и шагнула в воду. Она ожидала холода, что моментально заставит выскочить на берег, но вода оказалась приятной: прохладной, но не настолько, чтобы с визгом вылетать из реки. В любом случае, на долгое купание Майя настроена не была. Быстро дошла глубины по грудь, благо дно оказалось песчаным, а не илистым, окунулась и вернулась на берег.

Инияра протянула большой кусок сероватой ткани, видимо, заменявшей полотенце, и Майя кое-как вытерлась. Потянулась к комбинезону, но ведунья отрицательно покачала головой.

– Оставь старую одежду для прошлого.

Она достала из плетеного короба аккуратно сложенный белый сарафан с вышивкой по подолу, рукавам и горловине. Майя подавила вздох и надела грубоватую льняную одежду длиной до земли и с широкими рукавами по локоть. Из того же короба Инияра извлекла длинный пояс, вышитый красной нитью, и ленточку, тоже с вышивкой. Пояс ведунья повязала на талию Майи. Концы его с короткими красными кисточками не доставали до земли сантиметров десять-пятнадцать. Ленточку она повязала на голову Майи так, чтобы та шла примерно посередине лба.

– Вот и все, Ная, – сказала Инияра, а Майя про себя отметила, что этот вариант имени ей нравится гораздо больше, чем «Айяна». Похоже на привычное «Ая», – ты пришла в родной мир и теперь твердо стоишь на земле. Нас с тобой ждет много дел, и тебе придется многому научиться. Будет тяжело. Иногда больно, но я уверена, что ты справишься. Сама прошла трудный путь ученичества. Правда, у меня на этом пути было больше лун и лет.

Майя эти слова не стала комментировать. Ничего, три года быстро пройдут, как-нибудь уж справится. Так думала пятнадцатилетняя девочка, волею провидения заброшенная в другой мир и другую жизнь. Она пока даже не догадывалась, сколько разных сил поставило на её карту.

Глава 3

После ритуала Майя проспала сутки и открыла глаза только с рассветом нового дня. Она чувствовала себя на удивление легкой и настолько отдохнувшей, что хотелось срочно куда-то бежать и что-то делать. Желательно то, что поможет вернуться домой. В теле ничего больше не напоминало о недавнем купании, которое вполне могло окончиться для Майи смертью. Нигде не болело, и насколько она смогла осмотреть себя, стянув ночную рубашку, даже синяков не осталось. Удивительно. Майя ожидала, что ушибленные места будут напоминать о себе гораздо дольше.

На спинке стула висело платье, которое Инияра попросила надеть вместо комбинезона, голубой сарафан с узкими лямками, расшитый по груди и подолу белыми нитками, что-то похожее на льняной передник, тоже расшитый и отделанный кружевом, пояс и ленточка, которую нужно повязывать на голову. Нижнего белья Майя не обнаружила. Не носят его местные женщины, что ли? «Может, прогрессорством заняться? – подумала она. – Научить местных шить трусы и лифчики, – Майя усмехнулась про себя. – Ага, если бы я ещё шить умела…»