Куда Уехал Цирк. Дорога-2.

- Ничого так, вылитый Гендальф, - женщина покивала, аккуратно сцедила зевок в ладонь. - Бородатых не люблю, целоваться неприятно... - посмотрела на обиженное лицо собеседника и прищурилась. - Слушай, хозяин ласковый, это на местных ты так можешь впечатление производить, а мы к спецэффектам привычные. Если вопросов нет, то я пойду, у меня там любимый мужчина по камышам шарится - дайвер начинающий, однако.

Она вопросительно посмотрела на хозяина кабинета, уже опять пребывающего в ипостаси мечты опытной женщины.

- Дым, - хмуро выдал мужик.

- Где? - Марья начала принюхиваться.

- Меня зовут Дым..

- А-а-а! Отличное имя, главное короткое, а то в наших фентезюшках, как демиург, так имечко-о, не то что язык, глаза в узел завязываются при прочтении, - искренне обрадовалась Марья.

- Это аббревиатура первых трех имен, - очень ласково сообщил Дым. - Могу и полный вариант предоставить.

- Полный - в письменном виде, пожалуйста! - тут же отперлась Марья. - Мы почитаем вечером, у костра. Так я пойду?

- И вопросы задавать не будешь? - как змей-искуситель, поинтересовался хозяин, и даже зрачки у него на миг стали вертикальными. Или просто почудилось?

- А можно? - Марья чуть не потерла лапки в предвкушении.

- Один можно...

- Тю, из-за одного вопроса... - разочарованно фыркнула женщина. - ТРИ!

- Ты видишь на мне что-то золотого цвета?

- Я серебро предпочитаю, - ляпнула она, а потом поняла, как это двусмысленно звучит, учитывая цвет волос хозяина. Тот прищурился, но потом махнул рукой, мол, фиг с тобой.

- Что у вас случилось, Дым? - спросила Марья. - Уж очень вид у вас усталый...

- Это вопрос? И мы опять на вы?

- Вопрос, и как вроде тыкать демиургу не того, этого... - смутилась женщина.

- Парадокс! Лупить по рукам ложкой. Больно! Это того! А тыкать в разговоре - не этого... Так что не выпендривайся, - и замолчал. Марья продолжала смотреть вопросительно, и мужик, вздохнув, выдал: - Внучка моя родила. Двойню!

- Поздравляю, хотя тройню было бы еще веселей, - «посочувствовала» Марья.

- Да не дай все Боги!!! Мы и с двоими не знаем, что делать! Да еще у таких молодых родителей! Их еще самих в сдерживающем коконе нужно содержать!

- О! А зятек, это не тот парнишка, что ящерок курировал? - высказала догадку Марья.

- Ну да, а моя, бестолочь безмозглая, отомстить решила, чтобы не лез! Вектор перепутала, коэффициент завысила, и получилось то, что получилось!

- А от ненависти до любви, как водится…

- Миры забросили, детей нарожали, вот не успели бы… Эх молодежь…

- Значит, наши ребятки таки правильно смоделировали ситуацию, - даже удивилась такому стопроцентному попаданию Марья.

- Догадливые слишком…

- Двойня... это серьезно, девочке одной трудно будет…- посочувствовала Марья.

- Одной вообще никак. Они оба теперь в детях, ближайшие 50 лет точно, только в них...- лицо собеседника стало уж вовсе печальным. - Теперь и тот, и этот проекты официально на мне, но в тех же рамках, что и раньше.

- Слушайте, а зачем нас с ящерками именно в этом мире лбами столкнули?

- Чего непонятного? Вы ж сами додумались. Тут нейтральная территория, и этому миру перепадет «печенек» от контакта двух более развитых миров.

- Где-то читала, что если в более отсталый мир внести знания из вне, то науку в этом мире ждет стагнация. Мир превратиться в лучшем случае в сырьевой придаток более развитых.

- Я тут что, для мебели сижу? Уж пригляжу за всеми… И все! Три вопроса уже давно закончились! А твой мужик уже из воды лезет.

Марья согласно кивнула и встала.

- Слушай, а как имя звучит, что на Ы начинается?! - ответом ей был довольный смешок.

Проснувшись, пару минут катала на языке имена - Ыртых, Ытрых, Ыкрых... Но как только она увидела своего мужчину, замёрзшего до синих пупырышек, ей резко стало не до проблем демиургов. Гораздо важней было растереть восторженно счастливого Кианга. И согреть древним, как мир, способом, а уж потом выяснить, куда подевалась пресловутая терморегуляция.

Вернулись они довольные, хотя уставшие и голодные, но так как время близилось к ужину, над лагерем витали вкусные ароматы. Первый сюрприз ожидал парочку в их домашнем фургоне. Сундуки-кровати оказались сдвинуты и повернуты прямо под заднюю стенку. Комод стоял справа, а на нем красовалась настольная лампа. В ней, заменяя керосин, лежал осветительный шарик ящерок, и чтобы замаскировать сие безобразие, на абажур был накинут кружевной лоскут. Ситцевая занавеска, в радостный желтый цветочек, сменилась шелковой цвета молодой зелени. Довершало ансамбль спальни большое двуспальное одеяло, из желтых и зеленых квадратов и треугольников.

- Ой, печворк! - восхитилась Марья.

- А, по-моему, просто лоскутное одеяло, - пожал плечами Кианг. - Но очень красивое, - он открыл ящик комода, из которого кокетливо свисал уголок его рубахи и улыбнулся: - Ага, мои вещи, сестренка Ю постаралась... А вы, как я заметил, любите давать самым простым вещам самые заковыристые названия.