Куда Уехал Цирк. Дорога-4.

Уна ушла заготавливать перья. Как все думали, на это понадобится какое-то время и можно отдохнуть, но гости появились на диво быстро. Верней, гость. Далеко Летящая Птица пришел, бережно неся что-то плоское, завернутое в мягкую замшу. Шаман, как его неизменно величал Сонк, цирковым не докучал. Даже Сонка к себе на беседы с пристрастием не звал. Духи ему то ли сообщили все интересующее, то ли посоветовали к молодому индейцу не приставать. Он и сам не приставал и другим наказал парня не доставать назойливыми расспросами. Да и на представление Далеко Летящая Птица не пришел. Занят был обрядом или предыдущий цирк ему так не понравился, что и этот решил поставить в игнор.

Индеец поздоровался с женским коллективом, попросту сказав привет и кивнув головой. И никаких тебе эффектных жестов с прикладыванием рук к груди и всякой распальцовки.

Он аккуратно развернул замшу, выложив на стол бубен и ловец снов. Оба изделия украшали пушистые белые перья. Эни тут же потянула лапки к бубну и огребла по ним от Марьи.

- А перья снять можно? - поинтересовалась она.

Красить все в сборе было не особо удобно, но индеец отрицательно покачал головой. Еще раз почесав в затылке, отправила девчонок за двумя кастрюлями, на которые и уложила оба девайса. Помощницы крутанулись и попытались сбежать, но были отловлены и приставлены к покраске. В восемь рук получилось довольно быстро и девчонки таки убежали.

Оставшись наедине с Марьей, Далеко Летящая Птица вдруг улыбнулся, как счастливый мальчишка, и заявил:

-Такого ни у кого больше не будет! Только у меня!

Сказать, что женщина удивилась, ничего не сказать: такое счастье на лице уважаемого шамана было несколько неожиданным. Но подлая Марья обломала мужику все удовольствие, пояснив, что через пару дней цветные перья будут почти у всех.

- Все желающие вполне могут разжиться перышками, - она пожала плечами. - Бедные семьи вполне могут продать, если хорошую цену назначить…

- Птица богатый, - задумчиво протянул индеец. Хотел что-то сказать еще, но влетевшая в незаметно опустевший двор Стаси его перебила, позвав Марью на репетицию.

Оставшись один, шаман медленно пошел по лагерю, рассматривая все вокруг. Он взял в руки недошитую Майки сандалию, осторожно согнул довольно жесткую, кожаную подошву. Эта легкая, открытая обувь уже привлекла внимание многих. Конечно, воины привыкли ходить летом босиком, а мокасины обувают, только входя в чужой лагерь: выглядеть прилично и выказать хозяевам уважение. А вот в такой обуви ходить будет куда удобней, это же не жесткие башмаки белых. Заглянул в фургон: ведь если хозяева оставили двери открытыми нараспашку, то совсем не против гостей. Оценил умеренный беспорядок, странный зеленый, похожий на короткую густую траву, ковер на полу, вязанную из узлов сову на стене. Невольно сравнивал два цирка и видел большую разницу. Хорошо, что тех наглых белых выпроводили прочь… Осмотрелся еще раз и пошел искать хозяев. От выхода из лагеря был виден задник с натянутой драпировкой и небольшой край арены. На этом краю то появлялся, то исчезал большой черный человек с палкой в руках. Тыкал ею куда-то вниз и бежал назад, подняв высоко над головой. Индеец, озадаченный увиденным, решил подойти поближе, не привлекая внимания, обошел арену кругом. Картина, открывшаяся ему, была еще более странной. По земле вдоль арены навстречу друг другу бегали два черных человека. Они тыкали палками в ведра, стоящие у занавеси, а в точке встречи разворачивались и бежали назад. На арене стояли все циркачи тоже с палками, но они не бегали. Они стояли по краю арены и тыкали палками в ведра, стоящие между ними. А потом размахивали палками над головой.

- Нет! Так неудобно! - заявила белая девушка, которую звали Эни. - Нужно что-то небольшое в руке держать.

- Конечно, так было бы удобней, - согласился с ней брат. - Только где ты возьмешь емкость с ручкой небольшую, но вместительную, и чтобы одной рукой держать было удобно?

Все дружно запереглядывались, а старая шаманка вдруг хлопнула себя по лбу:

- Вай-мэй! Горшки!

- У меня горшки без ручек… - открестилась местная повариха.

- Шоб я так жил! А ночные вазы таки подойдут, - протянул старик с крючковатым носом и хитрыми глазами.

Шаман, слушая сию беседу, начинал понимать, что духи не зря предостерегали его от общения с этими людьми.

- Так, что за ночные вазы такие! - начал терять терпение Ло.

- Да ночные горшки это! - рассмеялась Марья. - Помните, в каждом фургоне стояли глиняные с ручкой.

- Фу-у-у! - сморщила нос Эни.

- И ничего не фу, - оскорбилась за девайс Стаси. - Их всегда мыли и они железные!

- СА-А-А! - влезли хором ящерки. - Ссундук! Ссстерильно!

Для Далеко Летящей Птицы выступление ящероидов было последней каплей. Видно тогда, после очистки арены, извинения, произнесенные Шеном, он принял за продолжение транса. Но сейчас он слышал все четко и ясно.