Марья подошла к деревцу и позвала: цыпа, цыпа. Птица посмотрела на нее сначала одним глазом, потом вторым, и в этом взгляде читалось явное неодобрение. Она расправила крылья и спланировала вниз, вызвав вздох восхищения.
Но точка приземления, недалеко от Невса, всех встревожила. Однако птица, подпрыгивая по-сорочьи, отправилась прямиком к рыжему, да так решительно, что тот даже попятился. Птица, подобравшись вплотную, стала скрипеть в разных тональностях, а Невс вдруг весь подался вперед и навострил уши. Скрипела птичка всего ничего, потом резко вспорхнула и продемонстрировала зрителям красоту еще одного своего ракурса.
- И шо это таки было? - прервал удивленное молчание Изя.
- Толстоклювая лазоревая сорока, - растерянно ответил Сонк. - Но этого быть не может! Она эндемик Тайваня!
- Эн... кто? - уже привычно переспросил Робин доставая блокнот.
- Птица живет только на Тайване, и нигде больше! И тут ее быть не может... У вас здесь, по крайней мере.
- Угу, типа не верь глазам своим...
-
Марья хлопнула себя по лбу ладонью, с силой хлопка явно перестаравшись:
- Сорчи! Зара! У Дыма на столе сорока сидела?
- Сидела, но вроде та была обычная, - цыганка пожала плечами.
- Да и смотрели вы не на сороку, а на хозяина... Или каков хозяин, такова и птичка, какой захочет, такой и станет, - усмехнулся Ло. - У нас есть переводчик с сорочьего?
- С сорочьего уже есть, - Зара показала чубуком пустой трубки на Невса. - А вот с котячьего...
Кот сидел, растопырив уши, и выглядела эта наглая морда несколько пришибленно. Сердобольная Стаси выскочила из-за стола, присела рядом и погладила его по голове:
- Невсик, она тебя что, обругала?
И вдруг Ник захохотал.
-Ой, не могу! Сороке - цып, цып... - он хлопнул ладонями по столу. - Птичка весь клюв открыла от удивления. Ты бы еще гуля, гуля сказала!
Он так заразительно смеялся, что к нему присоединились все, включая и Марью. Она сначала надулась, потом пожала плечами, а потом махнула рукой.
- Думаю, Дым нас не забыл, - высказала предположение Зара, и с ней согласились, вернувшись к чаю.
Ходоки переглянулись изумленно, дружно поднялись и отправились к вытащенной из фургона раме. Вытирание пыли с оной не мешало выслушивать послание.