Куда улетают драконы

— Я никому не позволю обижать детей, — Адонис поднялся, и его колени надсадно хрустнули. — Даже твоей маме. Ну что? Идёшь со мной?

— Ты правда моя сестра? — спросил Джонатан на надрыве, вцепившись в мою руку.

— Почему не сказала мне?! И она наша мама? — брат показал в толпу, где стояла взволнованная Амрес. — Та, которая… Вы меня все обманываете! — он неожиданно вырвался и сдернул очки. Уставился на эбрисса Флеминга, который пытался его остановить.

Адонис с воплем согнулся пополам.

— Стой! — закричала Амрес и бросилась к нам. — Джонни, сын! Прошу тебя!

Через несколько секунд Амрес уже корчилась от боли рядом с Адонисом, хватаясь за живот, будто роженица. Вслед за ними согнулся пополам и Эриман, да так неожиданно, что я подпрыгнула.

— В чём дело? — я беспомощно развела руками.

— Джонатан, ты совсем как наёмник, — дернувшись, Адонис опустил очки брату на глаза. И выдохнул с облегчением, разгибаясь. — Наверное, и целый взвод драконов сбить сможешь одним взглядом. Не делай так больше. Это слишком больно.

— Простите меня… — мальчик стушевался и опустил голову.

— Это ты прости нас, — сказала Амрес и подошла ближе, все ещё держась за живот. Потянулась к щеке сына и проговорила: — Я так долго тебя искала, сыночек, — в голосе её слышались слезы. — Джонни…

— Дон, пора! — скомандовал Эриман, целуя меня в висок. — Всё в порядке? — когда я кивнула, глядя с умилением, как Амрес обнимает сына, любимый спросил: — Покажешь, где вход в темницу?

— Я покажу! — вызвался Джонатан, прижавшись к матери. — Мама, ты мне всё должна рассказать!

— Конечно, Джонни…

— Так только ты меня называла. Я помню.

Адонис что-то прошептал Амрес на ухо и трепетно погладил её плечо. Та перехватила его пальцы, сжала их и притянула к губам. Несмотря на напряжение, сгущающееся вокруг, захотелось улыбнуться. Вот это новости! А Амрес не лыком шита: ему же и тридцати нет!

Джонатан потянул Амрес за собой, к углу особняка, за которым раскинулся сад. Голые веточки плодовых деревьев казались прозрачными в голубом озере астраса. Последние листья взвивались в воздух с каждым дуновением ветра, проставляя чёрные заплаты на холсте неба.

— Нам пора, — позвал меня Эриман.

— А мама? — выдохнула я. — С вами?

— Я решил не обрекать её на это испытание, — Эриман широко улыбнулся. — Но она согласна.

Я прижалась к его груди:

— На что согласна?

— На свадьбу, — Эри обиженно надул губы и, когда я засмеялась, показал мне язык. Поцеловал бегло и потащил меня за остальными. Мы двигались бесшумно, раскидывая ногами гальку и мелкие камушки.

Добрались до приземистых казарм, что днём нагоняли на меня страх и ужас, и каково же было наше разочарование, когда в клетках не оказалось ни одного мага. Темницы даже никто не охранял.

Я носилась по глухим коридорам, пытаясь обнаружить хоть кого-то. И казалось, стены кричат голосами магов, что впитались в них за долгие годы, схоронившись в трещинах. Даже свою камеру нашла: пустую и одинокую, с разворошённой постелью и опрокинутым ведром. «Всё будет хорошо!» — выкрикнула надпись, выцарапанная камушком на стене, и на миг мне стало легче. Но лишь на миг.

— Он нас перехитрил, — выпалила я, в смятении врезавшись в Эримана. — Теперь мне понятно, отчего вёл себя так, будто ничего не происходит. Он забрал магов на источник и сейчас, возможно, запускает вторую Лавину.

— Эбрис-с-са, — из-за плеча Эримана выплыл ректор. — Но мы можем предупредить это неразумное мероприятие и закрыть ис-с-сточник.

— А Ними? Леан? — я опустила глаза. — Они с ним! Мы ничего не сможем вчетвером.

— Тише, Лин, мы справимся! — встряхнул меня Эриман. — Так ведь Ла'брисс Илмаун? Адонис, свисти своим драконам, пусть облетят усадьбу. Далеко папочка не мог спрятать столько магов.

Адонис побежал к выходу, вместе с парой незнакомых мне мужчин, таких же русоволосых и утончённо-красивых, как и он сам.

— И что вы предлагаете? — я покосилась на Ла'брисса Илмауна. Голос гулко отлетал от влажных стен. — Отвоевать их на месте? Мы не справились без одного лишь Эри… Тэя в прошлый раз, а теперь у нас нет двоих!

— Мы должны, Линетта, — строго сказал Эриман, — иначе будущего не будет. Ни у тебя, ни у меня, ни у Джонатана. Возьми себя в руки! Сдаться мы ещё успеем…

— Я просто мыслю рационально, — воскликнула я. — Поверьте, мне тоже хочется строить иллюзии, но я не могу! Нашей энергии не хватит. Нужны шестеро, чтобы направить её верным образом.

Паника затапливала и туманила глаза. Мне казалось, что стоит нам шагнуть на улицу, нас поймают, и всё закончится плачевно. Не будет счастья, свадьбы, учёбы. Ничего не будет. Я вцепилась в рукав Эримана и покачнулась.

— Арли, я больше всего боюсь, что этот день будет последним, — тихо сказал он, склонившись. Проводил взглядом ректора, кивнув ему. Затем продолжил: — Мы не можем все бросить и отступить. Не. Мо-жем. Что будет с остальными? Подумай! Малыш, — он коснулся губами моих губ, — я сделаю всё, чтобы у нас получилось. Рассыплюсь пеплом, разобьюсь вдребезги, брошусь в огонь или воду. Сделаю невозможное. Ты будешь жить дальше, чего бы это мне ни стоило.