Kuda vedet serdce

Минуту спустя она подняла руку, отвела назад и провела ладонью по его боку: нежное, легкое прикосновение, свидетельствовавшее о ее мыслях… ее благодарности.

В ответ он прикусил ее затылок: его собственная форма выражения благодарности. Но, немного придя в себя, прошептал:

- Теперь ты можешь наслаждаться этим каждый раз, когда будет настроение.

В ответ раздался чувственный смешок.

- Когда будет настроение? Но для желаемого результата мне нужен ты.

- Верно.

Он хотел, чтобы она поняла именно это.

- Но поскольку я здесь…

Он снова стал ласкать ее груди одной рукой, а другой слегка нажал на живот, напоминая, что они все еще соединены. Напоминая о том наслаждении, какое она только что испытала.

Словно она нуждалась в таком напоминании!

Подавляя ненужный трепет - он уж точно не нуждался в дальнейшем ободрении, - Пенелопа не могла поверить, что жила так долго, не ведая о возможности испытать подобный экстаз. Этот мужчина точно создан для нее!

- Поразительно, не находишь? - прошептал он, и она вдруг поняла, что он беседует скорее с собой, чем с ней. - Мы прекрасно подходим друг другу. Не только физически. Мы стали настоящими друзьями, и даже расследование пошло быстрее, когда мы вместе.

Он чуть помедлил, прежде чем добавить:

- Я наслаждаюсь нашими беседами, а это, нужно признать, не совсем обычно. Твоя голова совершенно не занята модами, свадьбами, детьми и сплетнями. Нет, ты, конечно, думаешь о подобной ерунде, но совершенно не склонна обсуждать со мной все это. У тебя возникают другие идеи и другие проблемы, которые я могу с тобой разделить.

Пенелопа задумчиво смотрела в пламя. Сейчас ее согревало не тепло его тела, не рука, лениво гладившая грудь, а мысли о другом тепле, возникавшем из потребности делить самое сокровенное с этим человеком.

- Ты, слава Богу, не шокирована моей работой, - продолжал Барнаби. - И нужно сказать, я не шокирован твоей.

- Похоже, мы идеально дополняем друг друга, - усмехнулась она.

- Как скажешь, - сухо согласился он.

Но это была правда. Оказалось, что у них одинаковая направленность ума, чего ни он, ни она не находили у других. Оба происходили из одного избранного круга, хотя не были чересчур уж связаны его условностями, и все же одинаковое происхождение и положение в обществе облегчали взаимопонимание.

Сладостное наслаждение прокатилось по ней, когда она осознала, что он снова двигается в ней, очень медленно, очень нежно.

Пенелопа глянула в окно, за которым уже спускались сумерки, и, усилием воли проигнорировав страсть, уже охватившую ее, пробормотала:

- Мне нужно уходить. У нас больше нет времени.

В ее голосе звучало откровенное разочарование. Но он лишь крепче сжал ее руки и, выйдя из нее, с силой вонзился снова, исторгнув возглас удивления.

- У нас есть время, - заверил он, делая очередной выпад. - А потом пойдешь.

От чувственного восторга у нее кружилась голова, но она заставила себя вздохнуть:

- Если ты настаиваешь…

Он действительно настоял на своем, доведя ее едва не до безумия, прежде чем позволил встать и проводил домой, на Маунт-стрит.

Смайт появился в доме Гримсби в воскресенье вечером. Он вошел так бесшумно, что Гримсби не услышал шагов, и только случайно подняв глаза, увидел Смайта на пороге собственной спальни.

- Господь всемилостивый!

Гримсби, восседавший в старом кресле, прижал руку к сердцу.

- Мог бы и предупредить человека! Доведешь меня до смерти!

Губы Смайта дернулись. Войдя, он схватил старый стул с прямой спинкой и уселся напротив Гримсби.

- Итак… в чем проблема?

Гримсби поморщился. Он оставил записку в кабачке «Королевский пес» - единственный известный ему способ вызвать Смайта.

- У нас неприятности.

Сунув руку в карман потрепанного пиджака, он вытащил печатное объявление и отдал Смайту.

- Ищейки распространили вот это.

Смайт стал читать объявление и, дойдя до обещания награды, вскинул брови.

- Да… мне эта часть тоже не понравилась, - кивнул Гримсби и стал рассказывать, как узнал об этом объявлении и что сообщил ему Уолли.

- Понимаешь, сейчас очень опасно выводить мальчишек на улицы днем. Я не хочу просить об этом Уолли: не хватало еще, чтобы ищейки схватили его с парочкой учеников, а потом пришли сюда и всех зацапали.

Смайт уставился в пространство. Гримсби ждал, не желая подталкивать Смайта к решению.

- Ты прав, - наконец пробормотал тот. - Нет смысла рисковать провалом дела, а я не имею желания попасть в каталажку из-за глупых щенят. Но заметь, при этом наш план не должен пострадать. Не забывай об Алерте.

- О нем забудешь! - помрачнел Гримсби. - И захочешь пойти на попятный, да он все равно не даст. Но обучение до конца мы не довели, так что кое-кого из парней обязательно заметут. Правда, поэтому мы взяли в школу сразу семерых.

Он посмотрел на объявление в руке Смайта и кивнул:

- Думаю, тебе стоит показать ему это. Чтобы он позже не мог сказать, будто ничего не знал или не понял, что все это означает. Объясни, что из-за этого мы не смогли как следует обучить мальчишек.

- Я так и сделаю, - пообещал Смайт, поднимаясь и пряча объявление в карман. - Кто знает? Вдруг Алерт найдет способ включить ищеек в игру?