Куда выбрасывает беглянок, или Посторонись – барсуки летят!

До момента “икс” Боги спорили, кого избрать покровителем для гостьи Франтара. Почему-то никому не приглянулась наша русская девушка. Когда же решение голосовать для принудительного распределения было одобрено, в эту самую секунду, Бог увеселения Вахмель выловил не очень трезвым взглядом в руках Софи бутылку со змием.

На сей раз не суждено было ритуальному цветку запылать. Хмельной сатир с поросячьим пятаком сквозь икоту продекламировал:

– И будет избрана она в тот миг, когда пал перст судьбы и кубок опустошен! Беру! Ик! – удивление быстро переросло в смешки и намеки, что собутыльники уже к друг другу из соседних миров заходят.

Но через пару тактов биения сердца еще один Бог громогласно заявил:

– Беру в подопечные! – им оказался Крам, Бог ярости и силы (с головой тигра, четырьмя руками, цвета лавы, тело покрыто черными тлеющими полосами).

– Все твои почитатели – славные мужи, воины, стражи, среди них нет ни одной женщины! К чему тебе хуба (к слову, это раса крошечных существ, чем-то напоминающих сказочных фей, размером чуть больше яблочного зернышка)? Ее же пополам сломают! Первой же битвы не переживет! Тебе не жалко малышку?!! Постыдись, могучий! – донесся откуда-то сверху женский, старческий голос. Высоко, на исполинском древе, что распрокинул благодатную тень над собранием Богов, восседала птица. Напоминала она таежного филина с ликом прекрасной нимфы. Богиня мудрости пользовалась успехом среди смертных, её красота ослепляла, убеждая в правоте ложных уверований обычного обывателя. Приверженцы темной стороны же знали, кому следует принести кровавую жертву.

Богиня мудрости – Мойра, а также, она – олицетворение Смерти, что уносит души в загробный мир. Не брезгует “человечинкой”, для данного мира в понятие входит любое живое, разумное и не очень, существо.

Опасные Боги обратили свой взор на Софи.

Невеселую обстановку разрядил задорный мальчишеский смех, Бог Нелепой Удачи Авагут пожаловал. Собрания уже девятый век проходили без его участия, а тут на те!

«Любопытно…» – отметила про себя Богиня Бали.

Спор набирал обороты, Боги так разгорячились, что совсем забыли о будущей подопечной. Хорошо, что Богиня Бали время от времени поглядывала на объект раздора и ход событий там, внизу.

В мгновение, когда девушка была на грани магического истощения, моля о силе для отмщения, Богиню перенесло в аудиторию. Табличка на сломанной двери гласила: СОВЕЩАТЕЛЬНАЯ.

Вспышка! Яркий свет и змеиное “шшш” эхом пронеслось по территории всей Академии. Разговоры стихли.

«Смертные», – ухмыльнулась Бали. В первую очередь она погрузила в глубокий сон девушку.

– Максюша, нет… – прошептала Софи и, свернувшись калачиком, уснула.

«Удивительное создание, умудрилась перенести меня, Богиню справедливости, и даже после божественного прикосновения не отпускает мысль о своем возлюбленном», – ошибочно подумала Богиня.

Обезопасив гостью их мира, она огляделась: к своей радости и удивлению Великая нага обнаружила здесь одну из своих потомков. Та не переставая молилась ей и благодарила за отмщение, наказание какого-то Мака и посланника-зверька по имени Максюша.

«Максюша?!»

Бали огляделась и зрачки ее резко удлинились! Она увидела маленькое существо, размером с её длань, оно лежало в луже крови, и жизни в нем не было. Но что более всего впечатлило Богиню, это расцветка Максюши. Она восприняла его гибель, как личную обиду, перевела взгляд на премерзко поскуливающего эльфа, сразу распознав в нем виновника трагедии.

Бали сделала усилие над собой, чтобы не прикончить дрянного представителя мужского пола и спросила загробным голосом, обращаясь как бы ко всем, но подразумевая ответ от Нааги:

– Что произошло с детенышем зверя?

* * *

Академия избавлялась от тягучей патоки сна до восхода солнца. Магистры и ректор пришли в себя довольно скоро. Профессора, лаборанты и студиозы же пересчитывали маленьких воображаемых змеенышей еще несколько часов.

Будучи уже в рабочем состоянии митр Альбохрейм, митра Наага и митр Титто провели срочное совещание. Из обрывков воспоминаний они заключили, что сон был наслан сильнейшим магом, а вероятнее всего кем-то из Богов, ведь очнулись не все. Профессор Мак так и оставался неподвижен: какие бы целебные заклинания на нем не использовали, ничто не помогало. Экзаменуемая проснулась самой последней, были небезосновательные опасения, что с ней приключилась беда, наподобие Маковской, но, к счастью, все обошлось.

Когда девушка открыла глаза, ее засыпали расспросами о событиях, произошедших на испытании. К слову, Софи обнаружилась в больничном крыле, в мягкой постели, когда остальные обитатели Академии просыпались в самых неожиданных местах: полы, могильники, стойла, туалеты, а одного счастливчика сон поймал на краю крыши одной из башен. Почему счастливчик? А как назвать индивидуума, который свалился с двадцатого этажа, а затем, зацепившись мантией за шпиль, мягко приземлился в травоядный малинник, когда в пятнадцати сантиметрах от него рос его собрат – самый, что ни на есть любитель плоти. Одним словом, где уснул – там и встал.