Куда ж нам плыть? Россия после Петра Великого

После долгих споров и достигнутого компромисса Берг-регламент был утвержден Анной, и он открыл путь к приватизации казенной промышленности. Первым, кто по нему устремился, был, как догадался современный читатель, сам генерал-берг-директор, получивший Горноблагодатные и иные заводы, сальный и китобойный промыслы. Ради интересов Шемберга был расторгнут выгодный для казны контракт с компанией Шифнера и Вульфа, и сбытом казенного железа за границей стал заниматься сам Шемберг. Когда в Кабинете «требовано от него порук или довольнаго обнадеживания, на что он, генерал-берг-директор, объявил, что его высококняжеская светлость, герцог Курляндский, изволит быть порукою по нем». Естественно, с таким поручителем можно было горы величиной с Благодать ворочать, тем более что, согласно Берг-привилегии, он получал от государства большие субсидии как начинающий заводчик. Я не имею фактов, позволяющих утверждать, что предприниматель Шемберг делился со своим патроном. В.Н.Татищев – знающий, правда, не очень нейтральный к Бирону человек – считал, что Шемберг-таки делился с Бироном и позволил фавориту прибрать к рукам огромную по тем временам сумму – 400 тыс. рублей. Одно ясно – отношения между Шембергом и Бироном не были бескорыстны. Надо сказать, что махинации Шемберга, создателя Берг-регламента и владельца заводов, продолжались недолго. При Елизавете его лишили власти и приватизированного (читай – присвоенного) добра. И дело заключалось не в том, что он был сподвижник Бирона, немец, член «немецкой камарильи», или вор, а в том, что на Горноблагодатные и иные заводы стали поглядывать люди из новой, уже чисто русской, камарильи, окружавшей императрицу Елизавету Петровну. Новые начинающие заводчики – графы А.И. и П.И. Шуваловы, М.И. и Р.И.Воронцовы, И.Г.Чернышев, С.П.Ягужинский – пришли на смену «немецким авантюристам, разворовывавшим страну», и вскоре стало ясно: то, что делали Шемберг с Бироном, выглядело детской забавой в сравнении с теми махинациями, которые осуществляли на благодатной промышленной почве «русские патриоты». Бесконечные и значительные субсидии из казны, грубейшие нарушения горного законодательства, расправа с не защищенными властью конкурентами, всевозможные льготы за счет государства – вся эта вакханалия позволила Н.И.Павленко сделать такой неутешительный, «антипатриотический» вывод: «Правительство А.И.Шувалова ярко иллюстрирует беззастенчивость использования исполнительной власти и положения при дворе в корыстных целях. Едва ли в правительстве Шувалова можно обнаружить хотя бы одну черту, положительно повлиявшую на развитие металлургии России». Я привожу эту цитату, ни в коем случае не ставя цели оправдать Бирона и его вороватую компанию. Но когда читаешь у Ключевского, что во времена «бироновщины» «источники казенного дохода были крайне истощены», что «при разгульном дворе… вся эта стая кормилась досыта и веселилась до упаду на доимочные деньги, выколачиваемые из народа», и что «на многомиллионные недоимки и разбежались глаза у Бирона», то невольно думаешь: только ли при господстве Бирона были так истощены источники казенного дохода? Только ли при ненавистных немецких временщиках нещадно выколачивали из русского народа недоимки, на которые «разбегались глаза» только ли у Бирона? Нет, конечно!

Проблема недоимок в сборах подушной подати и других налогов была острейшей весь XVIII век. Крестьянское хозяйство не справлялось с прессом налогов и повинностей, которые непрерывно возрастали с конца XVII века. Кроме того, в России, как всегда, платить налоги сполна было непонятной доблестью – ведь все видели, что эти трудовые деньги проваливались как в бездонную бочку, не принося ничего людям, которые их платили. В итоге проблема недоимок не была решена ни при Петре, ни при его преемниках. Не следует думать, что Петр Великий взыскивал недоимки иначе, чем Анна или Екатерина I, – способ был один: жестокие указы «с гневом», посыльные, военные команды, массовый правеж недоимок – палками по ногам каждому из неплательщиков, отписка в казну имущества недоимщиков, «железа», тюрьма. Еще до анненского царствования, в 1727 году, была создана специальная Доимочная канцелярия, а в 1729 году – Канцелярия конфискации, которые весьма рьяно занимались тем, за что так немилосердно ругают иные историки Бирона и его компанию.