— Вижу — всем хорош ваш князь, да пошто же он жениться спешит?
— Он желает верную подругу иметь, вместе с ней детишек нажить.
— Молода моя княгинюшка, ей девичество мило — не замужество. Я пойду её спрошать: хочет ли она вместе с князем поживать да добра наживать.
Филя постучал в дверь клети. Тотчас же явилась Люба.
— Хороша молодая княгинюшка! И статью и умом взяла. Да в кого же ты такая уродилася? — спросил Олекса.
— У батюшки росла, у сударыни матушки нежилася, — ответила, как положено, невеста.
Филе ответ был по сердцу: Люба верно подыгрывала им.
— Уж я берегла её и лелеяла, не давала ветру дунути, не позволяла дождю капнути. В зелёном саду под яблонькой умывала её калиною, утирала малиною, приговаривая:
Гляну я на своё детище — душа радуется, у неё лицо бело — белее снегу белого, щёчки алые, словно зоренька, глаза ясные, брови чёрные.
— Принесли мы вам хлеб честной, не побрезгуйте — отведайте его.
Филя взглянул на Любашу и, получив её согласие, стал резать каравай. Это означало, что родители невесты не прочь отдать своё детище жениху.
— Дорогая моя дочушка, желаешь ли ты с девичеством разлучиться, стать женой князя Корнея?
— Как батюшке, как маменьке, так и мне.
— Молодая княгинюшка, нравится ли тебе наш князь? — Елфим указал на Корнея.
Любаша глянула на жениха, вся зарделась и, потупившись, чуть слышно произнесла:
— Нравится.
— А тебе, молодой князь, люба наша лебёдушка? — спросил Филя.
— Очень даже люба!
— Коли так, благословляю вас иконой Божьей Матери, будьте счастливы во веки веков, — Елфим передал икону молодым.
— А я благословляю вас хлебом. — Филя поднёс новобрачным на вывернутой шубе крупно нарезанные ломти.
Кудеяр вручил невесте чарку, а жениху — ведёрко с мёдом. Все по очереди стали подходить «под чарку» поздравлять молодых.
— Отведай, княгинюшка, мёду, не горчит ли он?
— Горько, горько! — закричали вокруг.
Пришлось Корнею с Любой целоваться.
— Примите от родителей жениха поминок. — Елфим протянул Корнею кошелёк с деньгами.
— Ну а теперь, гости дорогие, бояре честные, садитесь за стол! — Филя широким жестом показал на приготовленную заранее еду. — Отметим помолвку!
Накануне свадьбы, в субботу, принялись печь свадебный каравай. Дело это нешуточное — какая же свадьба без каравая? Кудеяр, назначенный дружкой, обратился к «родителям» новобрачных Елфиму и Филе:
— Честные мать с отцом жениха и невесты, дайте ваше родительское благословение выпекать каравай.
Караваем предстояло заняться матери молодой княгини. Филя с важным видом приступил к делу: насыпал в дежу[114]
муку, добавил тёплой воды и старую закваску, прихваченную в кабаке, в котором они с Корнеем покупали вино, и, засучив рукава, тщательно стал перемешивать. Работа была ему знакомой — в Белозерске, в кабаке Пиная Тихонова, ему не раз приходилось печь хлебы. Запалив от лучины три свечи, подставил их под дежу — так положено по обычаю при изготовлении свадебного каравая.Когда опара поднялась, Филя вывалил тесто на чистую столешницу, посыпанную мукой, замесил его, обвалял в муке и посадил на лопату, В это время Кудеяр рассыпал колоски жита[115]
по углам избы. Дежу поставили на пол, а около печи положили зажжённый веник. Кудеяр схватил приготовленный заранее кнут и со свирепым видом погнался за свахой. Олекса с визгом бегал от него до тех пор, пока трижды не перешагнул через горящий веник. Когда Филя сунул лопату в печь, все запели:— А теперь, чтобы каравай задался, дружка и сваха должны выпить по чарке! — приказал Елфим.
Кудеяр с Олексой поцеловались три раза и выпили. Все сели за стол, уставленный обильной едой: были тут и жареная зайчатина, и половина молодого кабанчика, добытого Елфимом с Кудеяром, кокурки[116]
, испечённые Любашей.А как насытились, вновь запели:
Кудеяр, запалив свечу, полез в печь. Каравай был уже готов, испускал чудесный, неповторимый хлебный дух.
По древнему обычаю Кудеяр с Олексой колотили по печи палкой. Вынув каравай, уложили его в решето на слой овса, покрыли полотенцем и отнесли в клеть. Все встали из-за стола, чтобы проводить дружку с караваем.