Кудесник

— А, Витя… Рад слышать. Как рука? Леонид Ильич про тебя сегодня спрашивал.

— Рука в порядке. Уже за руль сел. Я вот чего вас беспокою. Мне же аппарат согласовал выступление в моём институте. Ну типа встречи со студентами. А тут телевидением приехало. Какая-то Вера Игнатова. И я сразу подумал, что, если были такие сложности с согласованием того, формата, ну а телевидение это же боле жёсткий вариант.

— Правильно что позвонил. — Голиков помедлил. — Леонид Ильич очень не любит, когда такие вещи случаются без его ведома. Я сейчас всё организую.

Виктор положил трубку и посмотрел на Гриневича, который стремительно менял цвет, с сочно-розового на серый, с коричневыми прожилками, и глазами, округлившимися от ужаса.

— Эээ… — он тянул руку к аппарату и силился что-то сказать, но не мог протолкнуть воздух через горло.

— Ну, вот так. — Виктор развел руками. — Давайте вернёмся в кабинет директора. Я хочу ещё пару слов сказать режиссёру.

Но в кабинет возвращаться не пришлось. Вера Игнатова стояла в коридоре распекая кого-то из своих работников. Виктор дождался, когда она закончит, и подошёл.

— Вера, простите как вас по отчеству?

— Витя, оставь уже это всё. — Женщина скривила лицо. — Ты студент, а ведёшь себя прям, как, ну я не знаю… Будь естественнее.

— А так лучше? — Виктор вытащил из кармана удостоверение и показал его телевизионной даме.

— Верх… со… — женщина скользила глазами по документу, пытаясь вникнуть, и слова словно кирпичи падали в голову, образуя нечто совсем невероятное. Телевизионному работнику, газетчику, и партийному функционеру было никуда без точного представления табели о рангах, и своего места в нём. И тут какой-то студент показывал удостоверение сотрудника центрального аппарата Верховного Совета, и не просто сотрудника, а начальника управления, что без вариантов было генеральским уровнем.

— Вера Сергеевна! — Из кабинета директора, словно ужаленный выскочил помреж Петрищев. — Вера Сергеевна!!! Вам сам Лапин звонит! Он у аппарата!!!

Совершенно ошалевшая от такого явления, режиссёр повернулась и деревянным шагом вошла в кабинет.

Но к чести Игнатовой, она даже, получив совершенно незаслуженный втык от главы государственного телерадиокомитета СССР, быстро сориентировалась и, выйдя из кабинета бледной, чуть ощипанной, но готовой к бою, снова взяла ситуацию под контроль.

— Так. Свет? Где инженер? — Пусть выставляет местный свет, и ставит наши прожектора. Будем работать с трёх точек. — Оганесян! — Громко гаркнула она, так что зазвенели стёкла. Звук будешь отдельно писать на тонвагон, а картинку сразу отправлять по линии на телецентр.

— Сделаем. — Звукоинженер энергично кивнул.

— Ставь два журавля, на основу, и ещё один в резерв. Зал обязательно подзвучить но не вздумай возбудиться на трансляции. Сгною. Будешь радиоузлом на плавбазе заведовать. Сейчас прибудет ещё один телевагон, прими, помоги распаковать, и выставляй камеры. Будем работать цвет[35].

Раздав подчинённым ценные указания, женщина повернулась в сторону Виктора.

— Так. Как, вас по отчеству? Виктор…

— Вера Сергеевна, — Виктор широко улыбнулся. — Оставьте уже это всё. Вы телевизионный режиссёр, а ведёте себя как кинорежиссёр на премьере в Госкино. … Будьте естественнее.

— Утёрлась. — Женщина неожиданно громко рассмеялась. — Значит так. Поставим столик, пару кресел, я буду озвучивать вопросы — ты на них отвечать. Если что, я всякие провокационные сложу от себя по правую руку. Решение по ним примешь сам. Но учти, что всё пойдёт на плёнку, а там могут вырезать всё.

— Это уж точно не моя печаль. — Виктор усмехнулся. — Моё дело принять бой на рубеже, и не особо увлекаться погоней. А уж что там напишут историки, меня не волнует.

Слух о том, что в клубе сегодня будет выступать Виктор Николаев, полыхнул по всему МАИ, словно пороховая дорожка. Виктор с одной стороны не особо выделялся в среде студентов, а с другой, то, что он был Героем Советского Союза, и имел другие награды, весьма будоражило молодых людей. Ну и конечно же дамы. Как же без них. И студентки МАИ, и других ВУЗов весьма интересовались личностью героя.

Все заинтересованные стороны знали, что у него есть подруга, а особо продвинутые, даже были в курсе что она студентка физкультурного института. Но большинство девушек были просто уверено в том, что Виктору уже пора задуматься о выборе подруги жизни. Ведь такой багаж, как награды сияющие перспективы и личная Волга, нельзя пускать на самотёк.

Вот и зал, где могло поместиться самое большее восемьсот человек, набился так, что действительно яблоку негде было упасть. Ситуацию подогревало и то, что весь вечер собиралось снимать телевидение, и люди просто стояли в проходах, толпились даже в прилегающих коридорах, где было слышно всё что происходило на сцене.

Когда Виктор вышел на сцену, и глаза привыкли к слепящему свету прожекторов, он разглядел сколько людей собралось, только покачал головой. Он-то полагал что будет ну полсотни, максимум сотня. А тут битком набитый зал.