Кудесник

— Ну-с, наплакались? Теперь скажите мне, зачем вы пожаловали?.. Тело его лежит не у меня на квартире; хоронить его будут не здесь, а помочь воскресить его я не могу. Я могу только подослать к вам другого такого же красивого юношу… но мне теперь не до вас, мне теперь некогда… Что ж вам от меня угодно?

— Я любила его, — проговорила Лоренца с отчаянием, — первый раз в жизни… Поймите!..

— Мне совершенно не нужно и не любопытно знать, любили ли вы в первый раз или в десятый — все это до меня не касается. Скажу вам только, что вы не должны чересчур отчаиваться и оплакивать убитого. Он не любил вас или, лучше сказать, любил по моему приказанию.

И Иоанна безжалостно, жестоко, в коротких, но резких выражениях рассказала Лоренце всю оборотную сторону истории ее любви, объясняя всю комедию, которую разыграл с ней Уазмон, даже не по собственному желанию, а по ее приказанию.

Несчастная женщина, слушая графиню, оцепенела и как бы застыла от грубого и незаслуженного удара прямо в сердце.

— Правда ли все это? — глухо выговорила наконец Лоренца.

— Какая же цель мне лгать, — небрежно отозвалась Иоанна. — Успокойтесь и утешьтесь! Если вы будете продолжать так же верно служить мне по отношению к вашему мужу, то я обещаю достать вам другого, не хуже Уазмона.

— О! — воскликнула Лоренца, — как можете вы, красивая и молодая женщина, говорить такие возмущающие душу слова! Я не думала, что вы такая бессердечная и безнравственная! Пускай я была игрушкой вашей, но я все-таки любила его.

Лоренца поднялась порывисто с дивана, схватила свою шляпку и двинулась к дверям.

Иоанна рассмеялась громко, встала и выговорила:

— Зачем же вы приходили, синьора Лоренца? Вы думали, что мы обе вместе поплачем о судьбе погибшего в цвете лет дурака, который, не умея держать шпаги в руках, отправился мериться силами с бретером [8].

Иоанна хотела продолжать свои насмешки и над убитым, и над итальянкой, но Лоренца вдруг внезапным жестом прекратила злоязычие Иоанны.

— Вот… Я забыла… Мне не до того… Я забыла… Я пришла с письмом от мужа, которое он не хотел посылать с посторонним…

— О! Только вы, итальянки, способны на это! — воскликнула Иоанна, почти вырывая письмо из рук Лоренцы. — Только вы, итальянки, можете час целый выть в гостиной и даже не сказать ни полслова о том, что есть письмо.

Иоанна быстро стала читать письмо Калиостро и, видя, что Лоренца выходит, остановила ее.

— Подождите!.. А ответ?

— Ответа никакого! — с рыданьем вымолвила Лоренца уже за дверью.

— Глупая! — невольно вырвалось у Иоанны.

IX

Письмо нового друга Иоанны окончательно свалило с ног твердую духом женщину. При известии о гибели Уазмона первая мысль в голове Иоанны была мечта о замене Уазмона другим молодым человеком в качестве претендента маркизы д'Оливас.

«Я найду другого, — думалось ей, — который будет искуснее Уазмона и, быть может, победит капризную испанку — и все дело может поправиться».

Теперь письмо Калиостро разрушило этот новый, созревающий в ее голове план.

Кудесник извещал о невероятных, неожиданных приключениях; одно она знала, а от другого не устояла и упала на тот же диван, где мгновение назад лежала рыдающая Лоренца.

Первое известие состояло в том, что молодой человек, новый знакомый графа Калиостро, лежит раненый довольно опасно каким-то злодеем. «Это приключение, — говорил Калиостро, — для графини Ламот не любопытно: но второе должно интересовать ее, ибо в квартире раненого молодого человека находится сама юная маркиза д'Оливас. Что тут делать? Рассудите и скажите!» — кончалось письмо Калиостро.

Иоанна долго просидела неподвижно на диване, скомкав письмо, безмолвно, с одной лишь злобой на сердце.

— Все рухнуло, все кончено! — повторяла она про себя. — Это не действительность, а какой-то сон, отвратительный сон… Это какая-то глупая сказка из тех глупых сказок со всякой чертовщиной, которые рассказываются детям глупыми няньками. Еще два дня только назад казалось, что остается несколько дней до полной удачи, а сегодня, будто в какой глупой сказке, все магически перевернулось кверху дном. Уазмон убит. Лихой убийца Канар тоже убит; но этого всего мало для беспощадной судьбы. Ей нужно еще, чтобы последний удар опытного Канара был неудачен и чтобы русский проходимец остался жив. Наконец, злой судьбе благоутодно, чтобы девчонка сбежала на квартиру этого чужеземца… Очевидно, что ввиду скандала старая тетка-опекунша должна согласиться на этот брак… А я? Что ж мне-то делать? — И Иоанна снова приблизила письмо к глазам, снова прочла: — «Что делать? Рассудите и скажите!»

Всю ночь просидела или проходила из угла в угол в своей спальне решительная и предприимчивая женщина. На рассвете она легла спать, несколько успокоенная. Она рассудила, что ей делать, и решилась так же твердо, не падая духом, взяться за новое дело, за новое мудреное предприятие.

— Ведь говорится же, — шутила она, уже засыпая, — le roi est mort — vive le roi!.. [9] Ну, я скажу: la trame est d'ejou'ee — vive la trame! Если все нити одной паутины порваны и унесены вихрем — надо начать ткать новую крепчайшую паутину.