Кудесник в городе богов

Льды растаяли, снег сошел, и земля расцвела. Боги и бесы разделили миры вселенной между собой. Богам досталась страна Ирий, спрятанная в ветвях Древа миров, а бесам – преисподняя, что находится глубоко под корнями. И те, и другие, были довольны своим уделом и договорились не совать нос в срединный мир, оставленный людям.

Договор этот держится на суровой клятве. Когда клятва будет нарушена, начнется невиданная война, в которой боги, бесы и вся их прислуга сойдутся в последний раз. Силы и той, и другой стороны будут равны, а отступить никто не пожелает. Все падут на поле боя, после чего землю затопит море огня. В его пламени сгорит Мироствол, миры обрушатся, и наступит конец света. В довершение всего, хлынут воды великого моря и поглотят все, что останется от пожара.

Единственной уцелевшей окажется Мара. Она вырвется из темницы и снова, как в старые времена, ударит посохом оземь. Волны моря заледенеют и превратятся во вздыбленные торосы. В холодном мире Марены не останется места ни для чего живого: ни для растений и трав, ни для людей и зверей. Мир вернется к тому, с чего все начиналось: к бескрайней холодной пустыне, в которой Марена останется полновластной царицей.

Немил слушал пророка, как пораженный.

– И этого нельзя избежать? – хриплым голосом спросил он.

– Почему же нельзя? Судьба в наших руках, – возразил вещий провидец. – Однако у нас никогда не хватает ума или воли, чтобы свернуть с пути, ведущего в пропасть.

Немил замолчал в замешательстве. Дрожь в коленках не унималась, сухая рука предательски выскользнула из повязки и повисла, как плеть.

– У тебя два пути: либо к богам, либо к бесам, – продолжил провидец. – Какой выбор сделаешь – такую и выберешь себе судьбу. Легкой судьбы не бывает. Реши, чего хочешь больше всего, да не обманись. А теперь ступай, и не прощайся.

Немил развернулся и побежал прочь, в темноту. Он словно боялся, что вещий пророк сам произнесет приговор. При одной мысли о том, каким может быть этот приговор, он приходил в ужас.

Когда Немил вышел их храма, тусклое зимнее утро уже пробивалось сквозь тяжелую завесу облаков. Сапоги человека оставляли глубокие следы в хлюпающем снеге, раскисшем от влаги.

Немил оглянулся. На месте храма с его стенами из гигантских валунов зияла прозрачная пустота. Вдали виднелась опушка леса: вековые ели покачивали на ветру лапами, с которых сыпались комья снега. Цепочка следов обрывалась у того места, где только что высились ворота с чудовищными стражами.

– Эй, а куда делась крепость? – крикнул Немил в пустоту.

Ответом ему послужило лишь завывание ветра, прорывающегося сквозь чащу. Кудесник сорвался с места и бросился топтать нетронутый снег на том самом месте, где он беседовал с прорицателем. Он размахивал руками, пытаясь нащупать невидимые стены, но ловил только воздух. Все было напрасно: на поляне не сохранилось даже намека на храм и его обитателей.

– Что за подстава? – в сердцах выкрикнул человек. – Чудеса должны быть полезными, а тут ничего, кроме убытков. А вдруг что-то пойдет не так? К кому обратиться за помощью?

И снова ему не ответил никто, кроме рыженькой веверицы, которая скользнула вверх по коре Мироствола и насмешливо застрекотала, издеваясь над неудачливым проходимцем.

Глава 4. Звездный хоровод

2 день чернеца

Молва про Туманную поляну разошлась широко. Здесь, в самой середке Дикого леса, водились загадочные существа, с которыми никто не захотел бы столкнуться нос к носу. И здесь же, под корнями огромного Древа миров, скрывался вход в преисподнюю, откуда в любой миг мог выскочить Лиходей со своими прихвостнями.

Немил не забывал об этом, пока барахтался в снегу, пытаясь понять, как убраться отсюда подальше. Его манил пологий Медовый луг, что тянулся вдоль берега Шерны, насколько хватало глаз. В волховской книге было черным по белому писано, что этот луг защищен крепостью Велеса, за которой открывается мост в Горний мир. В этом месте боги спускаются с неба на землю, а значит, человек может чувствовать себя в безопасности.

Однако сейчас и луга, и поляна так плотно были укутаны снегом, что кудесник лишь с трудом угадывал, где летом цветут медовые травы, и в какой стороне встает радуга, тянущаяся к небесам.

Сума с его нехитрыми пожитками и котелок с остатками сонного зелья валялись среди вывороченных корней. Свежий снежок уже успел припорошить их, но длинная ручка ковша торчала так, будто звала поскорее выдернуть ее из сугроба. Кудесник едва успел перебросить сумку через плечо, как чья-то цепкая лапа с длинными когтями ухватила его за запястье. В нос ударил смрадный запах звериного дыхания.

Немил оглянулся. Давешний вурдалак подкараулил его из засады – его желтые глаза алчно блестели, а пасть, полная волчьих зубов, хищно клацала.

– Тебя только мне не хватало! – в сердцах бросил кудесник.

– Ты зачем опоил меня сонным зельем? – с угрозой прорычал оборотень. – Я едва зенки продрал.

– Я в тебя силой питье не вливал. Ты сам напросился, – возразил человек.

– Порву! – взревел Вострозуб и бросился в нападение.