Куджо

Тэд осмелился снова взглянуть в сторону шкафа. Монстр исчез. Вместо ненасытных глаз он увидел лишь две связки одеял и теплых вещей, которые Донна не собралась еще отнести на чердак. Перед ними стоял стол, на который Тэд забирался, когда ему требовалось достать что-нибудь с верхней полки. Вместо уродливой треугольной головы, вздернутой словно в удивлении, его глазам предстал игрушечный мишка, взгромоздившийся на одеяла. И его коричневые глаза-пуговки ласково глядели на Тэда вместо тех ужасных желтых глаз.

– Что с тобой, Тэдди? – снова спросил отец.

– Там был монстр! – выкрикнул Тэд. – У меня в шкафу! – и он зарыдал.

Подсела и мать; они пытались успокоить его уже вдвоем. Обычный ритуал всех родителей. Они объясняли ему, что никаких монстров нет; что ему просто приснился страшный сон. Мама сказала, что тени могут иногда принимать странные очертания, но это не страшно; и папа подтвердил, что, конечно же, ничто в их мирном доме не может причинить ему вреда. Тэд кивнул, хотя и знал, что это не так.

Отец объяснил, как он мог в темноте принять одеяла за плечи, а медвежонка – за голову монстра; и как отраженный свет из ванной превратил стеклянные глаза игрушки в жуткие глаза неведомой твари.

– Вот, смотри, – сказал он. – Смотри как следует. Тэд стал смотреть Отец взял одеяла и задвинул их дальше в шкаф. Тэд слышал, как тихонько звякнули вешалки, говоря о чем-то на своем вешалковом языке. Это было смешно, и он даже улыбнулся. Мама заметила эту его улыбку и улыбнулась в ответ, с облегчением.

Папа вылез из шкафа, взял медвежонка и дал его Тэду. Потом он закрыл дверцу и задвинул ее столом. Вернувшись к Тэду на кровать, он еще улыбался, но глаза его были серьезны.

– Порядок, Тэд?

– Да, – ответил Тэд, но потом проговорил, как бы с трудом. – Но он был там, папа. Я его видел. Правда.

– Ты воображал его, Тэд, – сказал папа, потрепав Тэда по волосам большой, теплой рукой. – Монстров не бывает. Только в сказках и в твоем воображении.

Он посмотрел на, мать и опять на отца – на их большие, дышащие любовью лица.

– Правда?

– Конечно, правда, – сказала мама. – Лучше сходи и сделай пи-пи, как хороший мальчик.

– Я уже. Я от этого и проснулся.

– Вот и хорошо.

Тэда укрыли одеялом и поцеловали.

И когда отец с матерью направились к двери, страх навалился на него, как холодная перина. Как безнадежное предчувствие смерти. «О, пожалуйста, – думал он, и больше ничего, только, – о, пожалуйста пожалуйста гюжа…»

Должно быть, отец уловил эти его мысли, потому что он обернулся, держа руку на выключателе, и повторил:

– Нет никаких монстров.

– Нет, папа, – откликнулся Тэд, словно в свою очередь убеждал в этом отца. Монстров нет. Кроме одного у меня в шкафу.

Свет погас.

– Спокойной ночи, Тэд, – нежный голос матери долетел до него, и он готов был крикнуть: «Осторожнее, мама, они и теть едят! Во всех фильмах они утаскивают теть и едят их! Ну пожалуйста ну пожалуйста ну… – "

Но они все равно ушли.

И четырехлетний Тэд Трентон остался лежать в темноте на своей кровати, с одеялом, натянутым до подбородка. На одной стене у него висел Люк Небоход, на другой жизнерадостный бурундучок (сообщающий: «Если жизнь преподносит вам кислые лимоны, делайте из них лимонад!»), на третьей – вся команда из «Сезам-стрит»: Биг Берд, Берт, Эрни, Оскар и Гровер. Все это были добрые существа. Но они не могли защитить от ветра, завывавшего за окном и царапающего крышу. В эту ночь он больше не уснет.

Но мало-помалу его нервы расслаблялись, подступило забытье…

Как вдруг новый звук, ближе, чем свист ветра, разбудил его опять.

Это скрипнула дверца шкафа.

– Кхххххх…

Тонкий скрип на такой высокой ноте, что его слышат только кошки и маленькие дети, проснувшиеся среди ночи.

Дверца медленно приоткрывала из темноты свой мертвый зев дюйм за дюймом.

Там опять был монстр. Там же, где и раньше. Он ухмылялся; его вздернутая голова поднималась над покатыми плечами; янтарные глаза все так же горели животной хитростью. «Я же говорил тебе, что они уйдут, – шептал он. – Они всегда уходят. И тогда я возвращаюсь. Мне нравится возвращаться. И ты мне нравишься, Тэд. Теперь я буду приходить каждую ночь, и каждую ночь стану подходить к тебе немного ближе.., пока однажды ночью ты не успеешь закричать, как услышишь мой голос прямо перед собой, и вот тогда я съем тебя, и ты будешь совсем мой».

Тэд смотрел на существо в шкафу с оцепенением испуга. Он почти узнавал его, и это было хуже всего, он почти…

«Ты узнал меня, Тэдди? Я давно уже здесь. Одно время меня звали Фрэнк Додд и я убивал теть и быть может, ел их. Я древний монстр, Тэд, я всегда на страже, и скоро приду и заберу тебя. Жди и смотри, как я подхожу к тебе ближе.., ближе…»

Может быть, голос твари был только его собственным свистящим дыханием или воем ветра за окнами – это было неважно. Он слушал его, дрожа от ужаса, не в силах оторваться от зыбкого, ухмыляющегося лица. Он не уснет этой ночью, быть может, он не уснет уже никогда.