Куджо

И их сын был точь-в-точь таким как Тэд, когда он пойдет в пятый класс…

– Мама?

Картина поплыла, начиная рваться на куски. Она попыталась удержать ее, ведь это была счастливая семья, какой у нее никогда не было… и не будет в их с Виком тщательно запрограммированной жизни, с их единственным, тоже запрограммированным, ребенком. С внезапной тоской она подумала, как она не осознавала этого раньше.

– Мама?

Картина померкла. Ну и Бог с ней. Осталась только уверенность – Кэмберы уехали на семейный праздник и скоро вернутся, довольные и сытые после барбекю. И все будет в порядке. Джо Кэмбер с лицом Вика обо всем позаботится. Бог не оставит их.

– Мама!

Она очнулась и очень удивилась, увидев, что не лежит в своей постели, а сидит за рулем «пинто»… но тут же все вспомнила. Образы Родственников, собравшихся за праздничным столом, исчезли, и через пятнадцать минут она уже ничего не помнила из своего сна.

– А? Что?

Внезапно в доме Кэмберов зазвонил телефон. Пес вскочил – громадная, бесформенная тень на фоне сарая.

– Мама, я хочу в туалет.

Куджо заревел. Это был не лай, а именно рев. Внезапно он кинулся на дверь и изо всех сил ударился об нее, сотрясая косяк.

«Нет, подумала она, – нет, ну пожалуйста, не надо…»

– Мама, я хочу пи…

Пес вцепился в доски двери. Она слышала хруст дерева.

Телефон прозвонил шесть раз. Восемь. Десять. Потом замолчал.

Она поняла, что все это время сдерживала дыхание и выпустила воздух одним шумным выдохом.

Куджо стоял возле двери, поставив передние лапы на ступеньки. Он зарычал – кошмарный, низкий звук. После этого обернулся и посмотрел на «пинто». Не увидев ничего подозрительного, он снова ушел в тень, за пределы видимости.

Тэд настойчиво дергал ее за рукав.

– Ма, я хочу писать!

Она беспомощно посмотрела на него.

* * *

Бретт Кэмбер положил трубку. Никто не отвечает. Похоже, его нет дома. Черити кивнула, не слишком удивившись. Она была рада, что Джим разрешил им звонить не из гостиной, а из его кабинета. В гостиной было слишком много источников шума: широкоэкранный «Панасоник» с видеоприставкой и системой «Атари» для видеоигр и прелестный старый проигрыватель типа «Вурлицер».

– Сидит у Гари, наверное, – предположил Бретт.

– Ага, – согласилась она, вспомнив взгляды, которыми обменялась с Джо, когда заключала с ним сделку, приведшую их с сыном сюда. Ей не хотелось, чтобы Бретт звонил к Гари – она очень сомневалась, что ему там ответят. Она подозревала, что два старых пса, обнявшись, воют в данный момент на луну.

– Как ты думаешь, ма, Куджо в порядке?

– Ну, я думаю, папа что-нибудь сделает, если он не в порядке, – она и правда так думала. – Почему бы тебе не позвонить ему утром? Уже пора спать. Скоро десять. У нас был тяжелый день.

– А я не устал.

– Все равно мы ехали слишком долго. Сейчас дам тебе зубную щетку и полотенце. Помнишь, где туалет?

– Конечно. А ты тоже пойдешь спать, ма?

– Чуть позже. Посижу немного с Холли. Нам о многом нужно поговорить.

– А она похожа на тебя. Ты знаешь?

Холли с удивлением посмотрела на него.

– Ну, немного.

– И этот малыш, Джимми. Как он меня стукнул, – Бретт хихикнул, вспомнив.

– Тебе не было больно?

– Не, – Бретт смотрел на кабинет Джима-старшего: пишущая машинка на столе, ксерокс, следы скоросшивателей, расставленных по алфавиту. В его взгляде была какая-то холодная оценка, которой она не понимала. – Что ты. Он еще маленький. Он ведь мой кузен?

– Да.

– Близкий родственник, – казалось, его это позабавило.

– Бретт, тебе понравились дядя Джим и тетя Холли?

– Она – да, а про него еще не могу сказать. Проигрыватель у него хороший. Только… – он покачал головой с неудовольствием.

– Что такое?

– Он так гордится, – сказал Бретт. – Как малыш игрушкой, понимаешь? Этим проигрывателем.

– Ну, он совсем недавно его купил, – сказала Черити. У нее стали зарождаться подозрения. Что Джо наговорил мальчику, когда отводил его в сторону перед отъездом?

– Холли сказала, что Джим с детских лет мечтал о нем. Именно о таком проигрывателе. Люди… дорогой, люди покупают разные вещи, чтобы доказать себе, что они преуспели в жизни. Так мне кажется. И часто это то, что они не могли купить, когда были бедными.

– А дядя Джим был бедным?

– Не знаю, – призналась она. – Но сейчас они не бедствуют.

– Я только хотел сказать, что он не знает, что с ним делать. Понимаешь, он купил его и нанял людей, чтобы привезти его сюда, и чтобы наладить, и теперь говорит, что это его, но я… не знаю, что-то тут не так.

– Хочешь сказать, что он не сделал его своими руками? – Хотя ее подозрения значительно возросли, голос оставался спокойным.

– Вот! Точно! Он его купил, и теперь это для него – как кредитная карта или…

– Он говорит, что это очень сложная конструкция.

– А папа сделал бы такую сам, – сказал Бретт как бы само собой разумеющееся, и Черити услышала, как где-то далеко внезапно захлопнулась дверь – не в доме, а у нее в сердце.

– Бретт, – сказала она, – не все люди могут заниматься ремонтом, как твой папа.

– Да, я знаю. Но дядя Джим не может сказать, что это его, только потому, что у него есть кредитная карта. Это не правильно.