Кухаркин сын (СИ)

— Достаточно. Мы не можем рисковать и раскрываться, поэтому было принято решение, что на контакт выйду только я.

— За что же вы боретесь? За лучшую жизнь?

Остин кивнул.

— Так делайте это. Кто вам не дает работать, например, и еще что-нибудь полезное делать для общества…

— А что если я тебе скажу, Кьяра, что мы боремся за равные права? За исключение понятия неполноценности на основе мутирования генов. За запрет исследований на людях, подвергшихся радиации. За то, чтобы женщин не передавали, как скот, по талонам. За свободу торговли. Что, если мы докажем, что Корпорация — это власть кучки нечистых на руку людишек, которые ни о ком, кроме себя не заботятся?

— Как? — хриплым голосом спросила девушка.

Она была в панике от того, что он уже наговорил, что она сидела, как прибитая, не в силах пошевелиться и не уходила. Уже за одни такие разговоры им обоим грозило такое наказание, что… «Силы земные, водные, небесные и Корпорации, — взмолилась Кьяра, — может это все сон?»

А ее мучитель, как ни в чем не бывало, продолжал:

— А ты знаешь, что ученые, я имею в виду настоящих ученых, а не тех коновалов, которые людей пытают, открыли средство по очищению почвы и воды от радиоактивных загрязнений. Представь себе мир, не скованный рамками дебильных правил, без этой ебаной иерархии, без репрессий. Ты можешь представить себе свободный мир для всех, для каждого…

У Кьяры кружилась голова, она плохо соображала. Нелепость и опасность того, что так легко излагал Остин, придавила ее. Девушка только все больше впадала в ступор и глотала воздух как рыба, выкинутая волной на берег.

— Этого не может быть! — прохрипела Кьяра, — Ты проверяешь меня? Здесь за стеной кто-то есть? За мной наблюдают? Это какая-то провокация!

Она попробовала подняться. Ноги не держали, а руки подгибались так, что она с трудом удерживала вес тела.

Тогда Остин подошел к монитору и нажал на самую большую кнопку. Экран замигал и покрылся рябью, но Кьяра уже развернулась и, стараясь поймать равновесие, устремилась к выходу.

— Милая моя, родная… — послышался знакомый голос. Он отражался стен, разрывал ей сердце и прямо на пороге заставил опрометью кинуться к ящику с монитором.

Кьяра опустилась перед экраном на колени, все ее нутро скручивало от боли. Она трогала руками холодное стекло, за которым, как живой, сидел ее муж и разговаривал с ней.

— Как это? — глухо бросила она через плечо Остину, не в состоянии ни на секунду оторваться от изображения.

— Это запись. Как по радио передают выступления корпоративных лидеров, так и тут, только видеозапись.

Кьяра приблизительно представляла, как устроены камеры слежения и сигнал, проходящий по проводам и превращающийся в картинку на экране, но вот так неожиданно… и не кто-нибудь, а ее муж на экране. Ее муж!

Он, такой молодой, такой живой и такой красивый, прямо сейчас говорил с ней:

«Кьяра, если ты видишь эту запись, значит, я мертв. Ты не знала, но я всю свою сознательную жизнь состоял в армии Воли. Я работал на них и проводил исследования. Я помогал, как мог. Сейчас моя разработка — очищающий субстрат, на финальной стадии. При завершении он поможет очистить землю. Каждый человек будет жить, а не выживать. Планета огромна, а я помогу сделать ее безопасной. Каждый сможет выбирать: оставаться ли в обществе или занять любой другой свободный город и создавать свое общество без притеснения и казней, со справедливыми законами.

Сейчас стало совсем опасно, я чувствую, что за мной следят, поэтому принял решение сделать для тебя эту запись. Мои товарищи — вольноармейцы передадут тебе ее в случае… В самом плохом случае…

Я сегодня утром уходил, а ты еще спала. Так сладко, подложив обе ладони под щеку. Знай, что я остался с тобой в этом мгновении, и тысяче других, о которых ты не забудешь, так же, как и я.

Хочу, чтобы ты знала: я делаю то, что делаю, потому что не могу иначе, а еще… Я люблю тебя».

Он больше ничего не говорил. Он сидел неподвижно, глядя прямо на нее застывшим взглядом.

— Я тоже люблю тебя, — шептала девушка и гладила его по волосам, по лицу, по плечам. А он все не моргал и больше не двигался. По ту сторону экрана.

— Кьяра, он не слышит тебя, — Остин поднял ее с колен и снова усадил в кресло.

Она продолжала смотреть в экран, даже когда Остин опять на жал на кнопку, и он погас.

— Теперь ты нам веришь?

— Да. Наверное…

— Кьяра, послушай меня внимательно. Нам нужна твоя помощь, — строго проговорил мужчина.

— Как он умер? — прервала его девушка, — Как умер мой муж? Это же не было несчастным случаем?

— Да, не было. Мы думаем, что его пришли арестовывать и прижали к стенке. Поэтому, чтобы не выдать своих товарищей, он подорвал вместе с собой часть лаборатории. Начался пожар, а дальше ты сама знаешь…

Вот теперь стало понятно и ее заключение в гвардейской башне, и о чем спрашивал следователь на допросах, и лишение квартиры и других привилегий.

— Работа… Его работа была закончена? Этот субстрат существует?

Остин пождал губы и не спешил с ответом.