Кухаркин сын (СИ)

Чуть живая от волнения, Кьяра пробралась на один пролет ниже и, скрючившись, забилась в угол между квартирными дверьми шестого этажа. Она вдавила голову в плечи. Однако, казалось, что не обнаружить ее было просто не возможно.

Но все переживания оказались пустыми, потому что Танья даже не взглянула в сторону ее укрытия. Утирая бегущие слезы, она неслась прочь так проворно, как только могла.

Кьяра дождалась, пока на седьмом хлопнула входная дверь Мика. Она тихо и незаметно вернулась в свою квартиру. Подслушанный разговор оставил горькое послевкусие. Мик не стал обсуждать с Кьярой свои отношения, хотя она его спрашивала, а перед Таньей распахнулся. Девушка чувствовала себя серьезно задетой.

Причем самое отвратительное было то, что Кухаркин сын согласился с теми мерзкими вещами, которые наговорила Танья. Получалось, Мик одобрил, что Кьяра — пиявка и болезнь и… старая!

Чем больше девушка думала об этом, тем обидней ей становилось. А если разобраться, в чем была ее вина? Конечно, если бы Кьяра могла, то перестала бы попадать в передряги и полностью исключила бы участие Мика в своей жизни, но несчатья сами находили ее!

А уж с тем, что она старая, Кьяра точно ничего сделать не могла!

«Да пошел ты, Кухаркин сын! — думала девушка, стиснув зубы, — Раз так, то и ты мне не особо-то нужен!».

Город засыпал. В своей большой новой спальне на удобной кровати ворочалась одинокая девушка. В этот жаркий летний вечер сердце Кьяры покрывалось корочкой льда.

20.2

Кьяра аккуратно спрятала бумаги под пояс джинсов и накрыла сверху объемной кофтой. Неудобно, зато незаметно, и руки оставались свободными.

Полмесяца назад на работе одна воспитательница попробовала включить компьютер, но коробка с вентилятором молчала и экран оставался по-прежнему темным. Новомодная штуковина приказала долго жить! Хорошо, что у Кьяры был выходной, а не то мерзкий Дюк Стивенсон непременно обвинил бы ее в полоске компьютера.

Вызванный мастер сказал, что перегорела какая-то деталь, и замена произойдет не так скоро, как хотелось бы. Отчеты теперь снова пришлось писать в ручную и отправлять по назначению на своих ногах.

Ее простой в качестве тайного агента вольноармейцев затягивался. Кьяра опасалась, что Остин может посчитать девушку бесполезной, но тот напротив, даже оживился и предложил ей другое задание.

Последние две недели Кьяра словно превратилась в пансионского курьера. Она вызывалась ездить с любыми документами, даже в самые отдаленные и капризные ведомства, выстаивать огромные очереди, принимать отказы, возить обратно исправленные отчеты и все по кругу.

Таким образом она убивала сразу двух зайцев: добывала ценную информацию и поменьше контактировала с Дюком.

Этим утром на работу снова заявился мастер, а значит в ближайшее время девушку снова должны были перевести на стационарную работу. Но и материала уже было собрано не мало.

Две недели Кьяра ходила по знакомым государственным зданиям, как в первый раз. Оттого, что теперь она обращала внимание на вещи, до которых прежде ей не было никакого дела. Девушка собирала данные по смене гвардейской охраны государственных зданий. Отлучалась в туалет и тщательно записывала то, что удавалось выяснить. Она фиксировала расписание, пересменок и перерывы на прием пищи, а с помощью разыгранного обморока и протокол гвардейцев при несчастном случае.

Самым слабоохраняемым объектом, на удивление, оказался банк. Там во время обеда всегда находились двадцать минут, когда на посту вообще никого не было. А лучше всего гвардейцы работали именно в Центральном архиве. В нем дежурил двойной караул, что в принципе исключало любые внештатные ситуации.

Кьяра надеялась, что Остин останется доволен.

Однако, каково же было ее удивление, когда мужчина вообще не явился в условленное место.

Она почувствовала неладное через полчаса, когда выглядывала в окно заброшенного розового дома на пустынную улицу. Вокруг все было тихо. Ни малейшего признака опасности. И только Остин все не приходил.

Изначально было странным, что мужчина назначил ей встречу в том самом проклятом розовом доме. Кьяра больше не боялась его. И, тем не менее, обычно их «свидания» проходили в более отдаленных местах обитания подпольной армии. И не один на один.

Остин не скрывал Кьяру от остальных вольноармейцев, да и от нее самой ничего не прятал. К н иго ед нет

Теперь же напряженное ожидание в вынужденном одиночестве приносило девушке крайний дискомфорт.

Совсем отчаявшись, чтобы как-то отвлечься, Кьяра побродила по дому в поисках укромного уголка, куда можно было бы спрятать бумаги. Нести их обратно на себе она была морально не готова. Ощущение провала ей мерещилось на каждом шагу.

По мере того, как уровень важности заданий неуклонно рос, увеличивалась и ее тревога. Девушка снова мучилась беспокойным сном, а когда забывалась, часто одолевали кошмары. Нехорошие предчувствия переполняли Кьяру.