Кукиш с икоркой

– В ожидалку номер восемь! Это такая малюсенькая комнатушка с мягким креслом и журнальным столиком, я должна тут дожидаться своей очереди. Понимаешь, у них тут максимальная анонимность. Чтобы пациенты лишний раз не встретились, их разводят по персональным ожидалкам.

– Тогда выходи из своей ожидалки, ты уже своего часа дождалась! – скомандовала я. – Топай в конец коридора, спрячься за поворотом лестницы и приготовься хватать Неотвязного. Он уже идет!

Наш ведомый действительно уже уходил. Чтобы догнать его, мне предстояло бегом пересечь весь траурный зал. Понимая, что одиночный спринтерский забег в таком месте и в такое время будет, мягко говоря, неуместен, я вновь пустила в ход свой маскировочный платок: выдернула его из сумки, скомкала и прижала к лицу. Оставалось только более или менее убедительно изобразить приглушенные рыдания, чтобы мое поспешное бегство не показалось непристойным. Я довольно удачно сыграла женщину, которая не справилась с наплывом чувств, и убежала из зала под сочувственное перешептывание присутствующих, а также под болезненное шипение тех из них, кому я в спешке отдавила ноги.

Уже на ступеньках я выхватила из сумки Иркин газовый пистолет, предполагая использовать его для устрашения противника. На верхнюю площадку лестницы я ворвалась практически на плечах Неотвязного типа, и тут нам навстречу выступила Ирка. Полагаю, ее кровожадная улыбка была достаточно точной копией тех приветливых гримас, с которыми аборигены-людоеды встретили на своей родной земле капитана Кука.

– Ой, привет! – удивленный тип остановился.

Я с разбегу толкнула его в спину пистолем, Ирка чуток посторонилась, и Неотвязный едва не влип в стенку.

– Стоять лицом к стене! Руки над головой, ноги на ширину плеч! – гаркнула Ирка.

Это категорическое распоряжение представляло собой нечто среднее между фразами из полицейского боевика и радиотрансляции утренней гимнастики, но я даже не улыбнулась. Зато Неотвязный подозрительно вздрогнул лопатками и насмешливо заметил:

– Довольно рискованная поза!

– Смотри-ка, у него есть чувство юмора! – сказала Ирка так мрачно, словно у типа была, как минимум, бубонная чума.

– Чудесно, – невпопад ответила я. – А есть ли у него вдобавок к чувству юмора какое-нибудь удостоверение личности?

– Паспорт лежит в заднем кармане джинсов, – с готовностью ответил Неотвязный.

Смотрел он в пустую стену, но при этом улыбался так, будто упирался взглядом в экран, на котором показывали веселую комедию.

Ирка бесцеремонно полезла в указанный карман, извлекла оттуда документ и сосредоточенно засопела. Неотвязный тип сделал попытку вывернуть шею, чтобы увидеть происходящее за его спиной, но я пригрозила ему пистолем.

– Девочки, может быть, устроим кровавые разборки в более подходящем для этого месте? – не дрогнув, предложил откровенно веселящийся Неотвязный. – Это же больница, гинекологическая клиника, здесь полным-полно беспомощных людей и даже беременных женщин! Вы же не будете нарушать Женевскую конвенцию?

– Будем мы ее нарушать или не будем? – Ирка исподлобья посмотрела на меня.

– Вообще-то, тут уже есть кого хоронить и без него, – я ткнула в спину Неотвязного пистолетным дулом, а потом им же почесала в затылке. – Может, свяжем его и отведем в нашу машину? На всякий такой случай я взяла с собой капроновый шнур.

– Обещаю, что я не буду оказывать сопротивление и пойду с вами совершенно добровольно, – проговорил тип. Тут он покосился на Ирку и проникновенно добавил: – Хоть на край света!

– Спасибо, не надо, – отказалась Ирка.

Однако физиономия ее покрылась предательским румянцем.

– Значит, так, решено. Руки мы тебе все-таки свяжем, но пойдешь сам, – сказала я Неотвязному. – Топай между нами, на помощь не зови, резких движений не делай. Крейсерская скорость три километра в час, шаг вправо, шаг влево – побег, стреляю без предупреждения. Все ясно?

– Абсолютно, – заверил меня Неотвязный и, не дожидаясь особого распоряжения, завел руки за спину.

Ирка стянула запястья типа моим шелковым платком и завязала его красивым бантом. Я неодобрительно покосилась на это рукоделие, но ничего не сказала, чтобы не афишировать перед нашим пленником неопытность моей компаньонши в ответственном деле вязания пут. Он и без того воспринимал все происходящее как забавную игру.

Конвоируя Неотвязного, мы с Иркой плотно прижимались к нему с двух сторон. Только для того, чтобы не оставить ему пространства для маневра! Но пленник при этом жмурился, как сытый кот, и на его скуластой физиономии сияла широкая улыбка. Так, шеренгой по три, мы протиснулись в дверь клиники, в ногу сошли по ступенькам и прошагали к нашей машине.

– Я сяду за руль, а вы вдвоем – на заднее сиденье, – решила я.

– А почему это ты за руль, а не я? – Ирка нахмурилась и снова покраснела, потому что Неотвязный умудрился послать ей воздушный поцелуй даже без помощи рук.

– Да потому что, если он вздумает буянить, я с ним не справлюсь! Мы же в разных весовых категориях!