Кукиш с икоркой

– Ты бы носила его на резиночке в рукаве, как варежку, – ехидно посоветовала Ирка, проводив взглядом исчезающий в моей сумке мобильник. – Всегда под рукой, и доставать удобно: только тряхнула лапкой – ап! И мобильник сам прыгнул в кулак!

– Ассио мобильник! – сделав большие глаза, провыла я в ответ.

Это был неприкрытый намек на свежий подружкин опыт магического воздействия на кота Епистоклюса. Ирка намек усекла, фыркнула и замолчала. В ненарушаемой глупой болтовней тишине я сладко уснула, и остаток пути к родному дому преодолела в состоянии блаженной дремоты.

Катерина позвонила в девятом часу. Я уже давно была дома, мы как раз играли в краснокожих и бледнолицых. Ребенок взял себе звучное индейское имя Мася Поросячий Хвост и с заливистым визгом улепетывал от Коляна, который изображал Большого Белого Человека. Меня как типичную скво заставили сидеть в вигваме, наскоро сооруженном из стола и шелкового покрывала. Я предусмотрительно утащила с собой ручку, блокнот и мобильник, и из телефонизированного шатра получился превосходный офис – ничуть не хуже парковой лавочки.

– Записывай, – скороговоркой произнесла Катя, дозвонившись в мой вигвам. – Свидетельство о государственной регистрации права собственности выдано двадцать девятого апреля прошлого года. Субъект права – Петрова Людмила Ивановна, паспортные данные ее ты сама знаешь. Объект права – квартира, общая площадь тридцать восемь квадратных метров, жилая двадцать шесть.

– Маломерная «двушка», – сообразила я.

– Не перебивай, у меня времени мало! Пиши адрес: Центральный округ, улица Западная, дом двадцать один, квартира тридцать. Кадастровый номер и запись регистрации нужны?

– Нет. Мне бы…

– Имя прежнего собственника знать хочешь? – Катерина словно мысли мои читала.

– Да!

– Тогда пиши: Мокроножкин Анатолий Иванович, тридцать восьмого года рождения. Помер полтора года назад. Ну все? Тогда пока, я побежала! – И вечно занятая приятельница поспешно положила трубку.

Очень вовремя: в мой вигвам как раз сунулся Колян. Подвижная игра в догонялки превратила его в настоящего краснокожего: муж чахоточно алел щечками и тяжело дышал.

– Скво! А готов ли ужин для доблестных воинов? – сопя и присвистывая, строго спросил меня супруг.

В маломерный шатер протиснулся Масяня. В отличие от загнанного папочки он был бодр и свеж как огурчик.

– Доблестные воины сегодня уже ужинали! – напомнила я. – Кто слопал котлеты с макаронами?

– Кто ел из моей миски? Кто сидел на моем стуле? – очень точно скопировав мою интонацию, Мася с готовностью развил тему цитатой из сказки про Машу и медведей. – Кто спал в моей кровати?

Тут одноместный вигвам не выдержал двойного натиска доблестных воинов и рухнул.

– Может быть, воины удовлетворятся большой пачкой чипсов? – с надеждой спросила я, выбираясь из-под накрывшего меня полотнища. Готовить внеплановый ужин мне совсем не хотелось.

– Чипсы, чипсы! – с кровожадной радостью беснующегося Чингачгука завопил Мася Поросячий Хвост.

Краснокожий сын и его бело-красный папа распотрошили выданный им пакет с хрустящей картошкой и съели чипсы мира за пять минут. Тем временем я приготовила маленькому индейцу постель, потом мы вымылись и в половине десятого благополучно улеглись. То есть это Масяня улегся, а мы с Коляном еще некоторое время неслышным индейским шагом бродили по квартире, приводя ее в мирный вид. Закопав топор войны в ящике с игрушками, я пожелала мужу приятного просмотра ежевечернего жуткого мультика и с блокнотом и ручкой удалилась в кухню.

Ближе к полуночи на столе передо мной лежали два бумажных листа, каждый из которых содержал столбец аккуратных строчек. Строчки были разные. Первый лист имел заголовок «Факты», второй – «Предположения». Внимательно перечитав написанное, я запечатала каждый документ в отдельный конверт и подписала их так: «Вадику, номер 1» и «Вадику, номер 2».

На этом на сегодня моя детективная деятельность закончилась. Я положила конверты в свою сумку и отправилась на боковую.

Пятница

Утро началось с того, что любящий сынишка головой разбил папочке нос – не нарочно, просто слишком порывисто кинулся обниматься. Пришлось мне проводить воспитательную работу и с ребенком, и с его папулей, который сгоряча обругал малыша террористом, а меня – его пособницей, и в дополнение к этому еще долго выкрикивал в наш адрес разные нехорошие слова из ванной. Некоторые из озвученных папой слов малышу знать не следовало, поэтому я поспешила увести ребенка в кухню и увлечь его приготовлением завтрака. За грохотом кастрюлек и шкворчанием масла на раскаленной сковороде папиных ругательств было не слышно, но тут я сама оплошала. Масяня просьбу помочь мамочке разбить яичко понял излишне буквально и с размаху шваркнул сырое яйцо об пол. Яичная бомба рванула у меня под ногами, после чего я неизобретательно обругала ребенка террористом и побежала отмываться в ванную, откуда очень кстати вышел Колян с припухшим носом и обиженно надутыми губами.