Кукла Буйного (СИ)

— Пиздец, — Эмир падает обратно на подушки. — Я думал у меня галюны начались.

— Галлюцинации? Тебе плохо? — оживаю, торопливо подхожу к мужчине. — Позвать врача?

— На месте стой, — рявкает. — Я был уверен, что охрана прикалывается. А нет, ты реально приперлась. Добить решила? Ты не стесняйся, заканчивай заказ.

— Какой заказ?

— Грохнуть меня. Ты с этим явно лучше наемников справляешься.

— Ну хватит!

Психую, усаживаясь на кровать. Почему все надо мной издеваются?

Я снимаю рюкзак, в котором все мои вещи, опускаю на пол. А аптечку протягиваю Сабурову. Тот забирает, но странно косится на меня.

— Взрывчатка? — усмехается. — Или новую водяру притащила?

— Таблетки, — шепчу пристыженно. — От отравления. Там разные, вдруг какие-то ты не любишь.

— Я правильно зашарил? Ты приперлась, чтобы мне таблетки дать?

— И ещё убедиться, что ты в порядке! Но раз всё хорошо, то я пошла.

Подскакиваю, забывая о вещах, почти бросаюсь к выходу. Только сейчас до меня окончательно доходит, насколько это ужасная затея.

— Стоять!

Я замираю, словно приказ мужчины — он сразу в голову попадает. Перерезает нервные окончания, я больше двигаться не могу.

— Назад вернись, — произносит медленно. — Ты отсюда никуда не уйдешь, куколка.

Хлопаю ресницами и в полном непонимании смотрю на мужчину. Почему нельзя? Он поговорить хочет? Нужно как-то ему мягко объяснить, что времени у меня мало. Скоро все-таки автобус, мне ехать пора.

— Я еще минут десять поговорить могу, но после точно пойду, — делаю шаг вперед. Даже голос не дрожит. Это точно из-за вина. Оно на меня действует как таблетка уверенности.

— Десять минут? — Буйный подозрительно склоняет голову на бок. И тон у него такой. Спокойный. Хотя… может все-таки ему здесь успокоительные дают? Поэтому он не такой злой? Или это он под впечатлением от того, что я сама к нему пришла?

— Да, я просто охраннику долго объясняла, что к тебе… вам… тебе приехала, — наконец определяюсь как именно к нему общаться. Вино точно действует на меня в положительном ключе. Я даже еще один шаг вперед делаю.

— Впускать не хотел? — На губах мужчины появляется едва уловимая усмешка.

— Он очень заботливый, думал, что я заболела и уточнял. Наверное боялся, что я тебя заразить могу, — скорее всего, за Эмира он больше переживал. Но заботливый охранник — это хорошо.

— Именно этого и боялся, — мне кажется или Буйный сдерживает смех?

— Жалко кончено, что я без гостинцев, так бы и ему что-то дала. Я вот пирожки знаешь какие делать умею, просто пальчики оближешь.

— Для тебя сюда вход с гостинцами запрещен, — выдает мужчина, а я губы поджимаю.

— Я ведь не знала… Ты мне теперь эти котлеты для котят не простишь? — Вылетает из меня быстрее, чем я успеваю вообще подумать, что говорю. Буйный хмурится. У него вид такой грозный становится, что снова убежать хочется. — Ну ладно, десять минут уже прошло, и я наверное…

Пищу, но мужчина даже договорить мне не дает:

— Ты мне котлеты из котов притащила?! — Так рявкает, что я на месте подпрыгиваю. Глаза от страха распахиваются. У него и со слухом проблемы. Надеюсь, это не из-за котлет. Хотя может из-за водки… Но я не уверена.

— Нет, это было для котят, — испугано поясняю, — я так спешила и нервничала, когда к тебе собиралась, что случайно их тоже захватила… Но в этой всей ситуации есть большой плюс.

— Просвети меня, строить догадки уже становится страшно.

Эмир сам того, не замечая даже разговаривать стал нормально. Без всех этих его словечек, от которых у меня щеки краснеют.

— Котята не отравились. Ты съел котлетки вместо них. Ой, — поздно закрываю ладонью рот. Успела сказать все, что ненужно было.

— Страшный ты человек, куколка, — произносит мужчина спустя несколько долгих секунд. Пока он молчал, у меня сердце даже не билось от страха. Это он сейчас намекает, что я не очень красивая к нему приехала? Ну да, я не прихорашивалась.

— Почему? — Хрипло задаю вопрос.

— Котов вон травишь, меня. Все охранники тебя на зоне боятся. Думают, что ты на заказе. Я, наверное, парней своих уволю. Долг будешь отрабатывать заказами.

Он наступает на меня, а я делаю шаг назад и упираюсь спиной в стену.

— Что делать? — пищу, — я не понимаю…

— Это в тебе самое очаровательное. Ты делаешь и даже не понимаешь, как и что. Конкурентов моих будешь штабелями укладывать.

В ответ я лишь ресницами хлопаю. Я, наверное, все-таки много выпила. Я не понимаю, о чем он говорить. Какие заказы? Какие клиенты?

— Курьером подрабатывать? — До меня наконец доходит. Всякие там бумаги отвозить? Да?