Кукла для ректора-дракона

И я проснулась, возбужденная до предела, потрясенная и не верящая, что сон закончился опять обломав меня по всем критериям. Только что я была в руках самого устрашающего своей властью, ректора в мире, а теперь лежу незаконно использовав магию телепортации. Дурман рассеялся и все проблемы, свалившиеся за один день, разом накрыли мой больной, с похмелья мозг. Черт! Надо было так вляпаться. Пора сваливать пока родители не обнаружили меня в таком виде. Куда? Конечно же, в общагу — собирать вещи.

Переместившись в туалет своей комнаты, мысленно поблагодарила создателей, что Римьяна была не в нем. Присела на унитаз, восстановить запас энергии. Если бы не мои тренировки, я бы сейчас даже рукой пошевелить не могла. Отдышавшись, выглянула из-за дверей. Соседка сидела спиной, что-то читая. Я хлопнула входной дверью, привлекая внимания.

Глава 4

— Ну, наконец-то, Стасья! Ты куда пропала на всю ночь?! Здесь такое творилось, ты бы видела! — Она поднялась, нежно меня обняв.

Вот так прием. Такого от нее точно не ожидала. Что могло произойти, я предполагала. Но чтоб за меня так переживали…

— Что, проверка была? — Невозмутимо спросила.

— Сначала проверка. Я сказала, как ты и говорила. Потом мне позвонила Мила с факультета микромагии. Ты ее не знаешь. Она сказала, что в библиотеку ночного видения пожаловал сам ректор. Нарычав на всех, он обошел ее и, хлопнув дверями, вышел. Что это было, никто не знает. В библиотеку ведь не пронести забродивший сок. Там луч стоит. Так вот…

Она рассказывала, а меня атаковала волна мурашек. Всеслав Антропович лично посетил библиотеку, ночью?! Не какую-то, а ту, где должна была быть я. Совпадение, Стасья, просто совпадение. Без паники. Это всего лишь сон. Сон, от которого на мне остался запах мужского парфюма, смешанный с брутальными ферамонами. Сон, после которого припухли губы. Черт! Нет, этого не может быть, он мне мог использовать запрещенный ритуал явного сновидения!

-… все потрясены и боятся даже носа высунуть из общаги, а у нас ведь лекция по призрачному дознанию, которую он ведет.

Я включила слух и кажется, пропустила что-то важное.

- Боятся, чего?

- Ты меня слушала вообще, нет?! Я говорю, Шматовский летал полночи в образе дракона и просматривал все окна на территории академии! Попутно подпалив три дерева возле общаги.

- Он… Он, что дракон? — Страх сделал руки холодными, а голос дрожащим.

- Оказалось, что да. Я вообще думала, что драконы давно вымерли. Оказывается, наш ректор — живая легенда! Он так разозлился из-за этой дурацкой вечеринки, что не смог сдержать обращение, представляешь?! Я еще боялась, вдруг ты пойдешь обратно в общагу, и он тебя ненароком подпалит. И ты, как назло, не пришла ночевать! Всю ночь не спала из-за тебя и дракона этого! Стаась, ну ты опять меня не слышишь?!

- Из-зви-ни, Ремьяна, я спала в лесу у костра, — на автомате ответила первое, что пришло в голову.

У меня закралось подозрение, что Шматовский разозлился вовсе не из-за вечеринки. Солидного по возрасту ректора академии сложно вывести из себя, пусть не простым, а тяжелым нарушением дисциплины. Тем более, как выяснилось дракона. От природы носители таких сущностей обладают крепким самообладанием. Их крайне сложно заставить обратиться против воли. Если только желанная добыча ректора внезапно не сбежала от него перед самым носом. Черт! Осенила мысль, от которой подогнулись коленки, и я плюхнулась на кровать. Сон — это была не магия явного сновидения. Это был драконий дар, преследовать помеченных в не поля досягаемости! Помеченных?! Меня же он не касался. Стоп! Касался! Он успел схватить меня за руку, прежде чем я телепортировалась.

Нет, это не может быть правдой. «Ты хоть знаешь, кого ты хочешь»? От смущения, лицо вспыхнуло как факел. Я, я трогала его там. Боже! Закрыла голову подушкой, мысленно став черепахой. Моя трусливая половина негодовала и била другую, взбалмошную и безответственную.

- Ста-ась, ты чего? Все в порядке?

- Нормально, жить буду, наверно, — ответила сквозь подушку.

Буду, если товарищ ректор позволит. Надо чтоб позволил. Точно, у нас скоро лекция. Подготовлюсь и сражу Шматовского наповал. Может, тогда он пожалеет меня и не станет сообщать о незаконной, запрещенной магии. Сделаю оленьи глазки, как Ремьяна. Похлопаю пышными ресницами ну, в крайнем случае, упаду в колени. Даже согласна умолять! Только не в колонию магических отступников, такого я не перенесу. Даже богатство папеньки не спасет моей шкуры. Я села, поправила волосы руками, улыбнулась соседке. И снова упала, спряталась под подушку, когда в голове прошелестела фраза: «готовься ответить за свои слова, Димьянова».