Кукла Яся

Мужики, не стесняясь в выражениях, охотно высказывают автоледи всё, что думают по этому поводу.

Краем уха слышу, что Саныч тоже с кем-то препирается. Поворачиваюсь. Вижу, что стоит около ауди с ярко-сиреневыми дисками и вроде как отказывается её обслуживать.

Блин, чё за день такой? Дебил на дебиле. Может, сегодня луна в каком-нибудь Юпитере или Козероге?

Мари (как выяснилось по ходу знакомства) увлекающаяся астрологией, говорила, что такое периодически бывает.

Кстати о ней. Девчонка оказалась на десять баллов. Если оценивать по шкале человечности. Приютила меня, откормила, устроила на заправку через своего знакомого, подогнала телефон и дала денег на первое время.

Так разве бывает в наше время?

Даже как-то жаль, что она уехала на острова с этим своим турком. Я ведь успела к ней привыкнуть. К постоянной болтовне, нескончаемым историям и исходящему от неё позитиву.

Коза.

Хоть бы написала, как дела. Совсем с радаров исчезла…

Но вернёмся на заправку. Когда подхожу ближе к ауди, понимаю в чём дело. В машине, где неистово долбят басы, сидят четыре утырка, двое из которых внаглую курят.

Совсем офонарели!

— Молодые люди, ещё раз повторяю, это правило: на территории АЗС курение запрещено, — пытается переорать музыку Саныч.

— Клал я на твои правила, старик. Моя тачка — моя территория, — убавив громкость, лениво тянет водила.

— Вы подвергаете риску не только себя, но и всех вокруг. Немедленно потушите сигареты.

— Молча выполняй свою работу. Мы торопимся.

— Вам придётся уехать без топлива.

Саныч — он такой, кремень. Всегда будет стоять на своём до последнего.

— Олежа, — обращается к водителю пассажир, — этот старый мудак, по ход, не собирается лить нам бенз.

— Слышь, хромоногий, я не пойму, тебя поломать так, чтобы ты вообще передвигаться не смог? — распетушившись, угрожает тот Санычу.

— Придурок, он тебе в деды годится, — подхожу к окну.

— А это ещё бля кто? — галёрка подаёт признаки жизни.

— Заправщик.

— Да ладно? Тёлка? — гогочет упырь с заднего.

— А она вроде ничего такая, — один из них высовывает башку из салона, чтобы рассмотреть меня получше. Словно я неведома зверушка какая-нибудь.

— Чё ты там прошелестела? — мажор приподнимает очки на лоб, всем своим видом показывая, что я для него всего лишь навсего пыль.

— Я говорю, туши сигарету, дятел. Твои же кишки первыми по заправке разлетятся в случае взрыва.

— Чё, мож реально ну его на фиг? — демонстрирует остатки здравого смысла один из его друзей.

— Я курю и буду курить. Потому что хочу.

Ну тупой…

— До трёх считаю, — цежу сквозь зубы. — Раз…

Он фыркает и отворачивается.

— Лей бенз, я сказал, — давит Саныча взглядом, но тот по-прежнему не двигается.

Уже и машины нам вовсю сигналят, опять ведь процесс заправки тормознулся.

— Ты вообще знаешь, кто мой батя, бомжара?

— Тот, кто похерил твоё воспитание? — невозмутимо выдаёт старик.

— Да он тебя порвёт! Разнесёт! Вышвырнет отсюда как мусор…

— Два, — перебивая его, продолжаю отсчёт, отчего крутышка снова вынуждено поворачивается в мою сторону.

— Отсосёшь? Потушу, — произносит, криво улыбаясь.

Вот урод!

— Три.

Поднимаю огнетушитель с земли и делаю, как учили во время инструктажа при приёме на работу.

Не захотел по-хорошему, будет по-плохому.

— Твою мать!

— Бляяя!

Компания врассыпную. Салон в пене. Недоносок тоже. Так и застыл с сигаретой в руке. Уже, благодаря мне, потушенной.

— Ах ты сука! Тачку мне испортила! Придушу, тварь! — отмирает, толкает дверь и, отплёвываясь, бросается ко мне.

Ничего понять не успеваю. Передо мной и разъярённым водилой внезапно вырастает фигура здоровенного бугая. Видимо, на моё счастье, порядком уставшего ждать своей очереди…

***

Та история, ясен-красен, не заканчивается для нас хорошо. Не имеет значения и тот факт, что мы предотвратили опасную ситуацию. Один звонок того самого высокопоставленного папаши, которого упоминал в своём монологе мажор, — и вот уже Саныч дорабатывает свою последнюю смену.

Мне в этом плане «повезло» чуть больше. Обязали оттарабанить до конца месяца и при этом отдать зарплату в счёт восстановления салона.

Короче, опять сплошные расстройства, а ведь только-только начало казаться, что жизнь наконец-то налаживается.

Грустно. Теперь я и без Сан Саныча осталась. Без его старческих шуток, ворчливых нравоучений на тему моей рукожопости и домашних обедов, которыми он всегда охотно делился, считая, что я чрезмерно тощая.

Надеюсь, он и правда на меня не в обиде, как сказал в тот вечер, когда мы прощались…

Вздохнув, топаю к бмв, из которой в эту самую секунду выгружаются два парня.

Они перебрасываются друг с другом парой слов. Тот, который сидел за рулём, явно не в духе. На красивом лице — хмурая мина и отвечает он собеседнику, стоящему ко мне спиной, зло и сердито.

— Чё льём? — сообщаю о своём присутствии.

Парень фокусирует на мне взгляд. Его пассажир тоже оборачивается через плечо и, когда наши глаза встречаются, происходит нечто странное и неожиданное.