Кукла Яся

Пока прожигаем друг друга кислотными взглядами, ни она, ни я не двигаемся с места, и с каждой секундой напряжение неумолимо возрастает в геометрической прогрессии.

Стальной хваткой стискиваю пальцами её хрупкий локоть, намеренно делая больно.

Синяк останется. Умом понимаю, что это ненормальное, нездоровое поведение, но ничего с собой поделать не могу.

Что-то опасное стремится из меня наружу. Сдаётся мне, рядом с ней я реально теряю контроль над собой.

Почему это происходит? Какого, блять, чёрта?

— Дым… — голос Клима пропитан предостерегающими нотами, но я по-прежнему держу Бортич за локоть и непрерывно смотрю в глаза, заблестевшие от выступившей на них влаги.

Нахрена ты поднялась сюда? Нахрена?

Стучит в моей мутной башке набатом.

— Кирилл! — рявкает Паровоз, и я отпускаю её, наконец совладав со своим неуправляемым и совершенно необъяснимым гневом.

Глава 16. Яся горит

Яся

Жизнь в нашей почти что коммунальной квартире прямо-таки кипит.

Здесь постоянно кто-то находится: Калаш, Динамит, Кабан, Клим, Кучерявый Ян и, разумеется, постояльцы, в лице трёх моих неизменных сожителей.

Идёт время, месяц за месяцем, и я всё больше привыкаю к пацанам, уже совершенно не представляя, каково это — проводить вечера в одиночестве где-нибудь на чердаке, в метро или на улице…

Бррр.

Если же говорить о «погоде в доме»… С Черепом мы ладим просто ништяк. Тоха, он же добрый, весёлый, лёгкий в общении. Разве могло быть иначе?

Мы с ним всегда на одной волне. Постоянно ржём в голосину как придурки и прикалываемся. Любим позырить вместе киношку или какое-нибудь идиотское, тупое шоу. Можем шататься по городу, бездельничая. Пойти на каток, концерт, футбольный матч.

Короче, как друганы мы. Самые настоящие кореша, понимаете?

Паровоз, он же Илюха, для меня так вообще как старший брат. Все в нашей компании его считают лидером, почитают и, естественно, безмерно уважают. Я — не исключение. Ведь по сути, если бы не Илья и его тогдашнее великодушие, то где бы я сейчас вообще была? Не встряла бы куда-то? Не пропала бы?

Есть кое-что ещё, конечно. Помимо того, что Паровоз — обаятельный и классный парень, он, если по-чесноку, единственный, кто способен как-то влиять на Дымницкого. Илья всегда готов защитить меня от него. Вступиться и сказать своё веское слово, довольно резко осадив грубость товарища.

О, а вот, кстати, и он.

Помешивая на плите очередной свой «шедевр», боковым зрением замечаю Кирилла, буквально влетевшего на кухню с матами.

— Чё такое? — первым интересуется Тохич, отрываясь от своего мегаважного дела. (Стрижёт ногти на ногах, сидя на стуле в позе зю).

— Пиздец. Вода есть в этом доме? Суки, вырубили в самый неподходящий момент, — недовольно отзывается Дымницкий, стирая мыльную пену с лица.

— Пхах, теперь ясно откуда появилась фраза «жопа в мыле», — потешается Тоха.

Мне тоже становится смешно. Определённо это карма, что вода закончилась именно на Дымницком.

— Блять есть вода или нет?

У, кто-то явно теряет терпение…

— В ведре вроде есть. Калаш, ливани ему из ковша, — смеясь, отвечает Череп.

Пока зашедший к нам на огонёк Стас суетится в поисках воды, Кирилл, всё также матерясь, склоняется у раковины, опершись о столешницу обеими руками.

Он реально в мыле. Волосы, лицо, шея, плечи.

Стою таращусь. Раздетым Дымницкого я ещё не видела. В смысле как-то так получалось, что он всегда был при мне одет. Футболка, рубашка, свитер. А тут неожиданно… Нате гляньте, нарисовался во всей красе.

Полуголый. Мокрый. В одном полотенце, опасно сидящем на бёдрах.

Ох, упади оно, я бы точно на это посмотрела!

— Ссука! Ледяная! — рычит, выдавая очередную порцию нецензурной брани. — Череп, урою! Предупредить не мог? Калаш, твою мать, ты тоже!

— Ты не спрашивал про температурный режим, — оправдывается Тоха. — Ты спросил, есть ли вода. Не уточнял какая.

— Козлы!

— Могу из чайника долить кипятка в ведро. Разбавить, — предлагаю, наблюдая за их водными процедурами.

— Чё? Дольём? — виновато интересуется Калаш.

— Нет, лей так. Уже теперь похер.

— Ну, погнали…

Стас поливает Кирилла из ковша, дабы тот смог избавиться от назойливой мыльной пены. А я… Что я? Бесстыже разглядываю Дымницкого, пользуясь случаем. Там ведь реально есть на что посмотреть. Наша старуха Изергиль, как назвал его однажды Ян, в прекрасной, скажу я вам, физической форме. Не даром, что в спортзале частенько с Паровозом пропадает.

Мне всё нравится. И широкий разворот плеч, и всякие там дельты-шмельты, и бицепсы. Кирилл довольно спортивного телосложения, но без налёта «ту мач». Всё в меру.

А пресс там какой… Когда поворачивается, имею возможность полюбоваться. Ещё и эти капли воды, стекающие по его телу…

— Яська, горит, — гогочет Череп, очевидно, застав меня врасплох.

Мне сперва слышится как «Яська горит». Потому, опомнившись, отворачиваюсь и совершенно точно краснею до корней волос.

Сколько можно таращится? Как дура, правда.

Принюхиваюсь.

Что за запах?

Блииин!