Кукла колдуна (СИ)

А затем наклонился и поцеловал. Властно, дико, собственнически. Почти болезненно сильно проникая в мой рот. Будто пытался окончательно доказать что-то.

Мы занимались любовью до самого заката. А потом и ночью тоже. Дайрен словно сошел с ума, и я вместе с ним. Будто страх расстаться раз и навсегда вскрыл нам обоим вены, снял кожу, заставляя чувствовать и желать друг друга болезненно сильно. Я выгибалась в его руках, стонала и просила ещё. Не могла остановиться и не хотела.

А Дайрен не выпускал меня. Снова и снова ласкал, доводил до умопомрачения, до почти болезненного экстаза. И сам тонул в этом безумии, впиваясь зубами в мою шею, с глухим рычанием кончая подо мной, на мне, захлебываясь дыханием, вздрагивая, снова и снова продолжая двигаться.

Это помешательство оказалось самым сладким в моей жизни. И его было слишком много во мне. Слишком много, но все еще недостаточно.

Только к концу этой ночи я стала понимать: просто мы оба до боли, до крика сквозь черное отчаяние хотели насытиться друг другом. Потому что оба понимали: у нас просто нет общего будущего.

Едва утро забрезжило первыми лучами, я проснулась. Дайрен еще крепко спал, но сегодня меня это мало волновало. Я неторопливо оделась, привела себя в порядок и даже попросила служанку принести завтрак на двоих. Когда все было готово, я съела яичницу, выпила сок с булочкой и села на кровать рядом со спящим мужчиной.

Он так ослепительно красив во сне. Брови не привычно сдвинуты, а спокойно расслаблены. Полные губы кажутся мягче, чем обычно.

Я провела рукой по его волосам, не стараясь быть особенно осторожной. Рыцарь дернулся во сне и медленно открыл глаза. В голубых радужках за сонным маревом что-то опасно блеснуло.

— Какого мрака ты будешь меня в такую рань, феечка? — прорычал он. — Я тебя точно отшлепаю, как только приду в себя.

Улыбка сама растянула губы. Я провела рукой вниз, поглаживая его щеку с легкой щетиной. Опустилась к шее, обводя пальцами скорпиона.

— Сколько тебе было лет, когда поставили эту печать? Ты помнишь тот день?

Мужчина удивленно посмотрел на меня.

Моя рука скользнула ему на грудь прямо к маленькому твердому соску. Пальцы очертили круг и сжались.

Дайрен медленно выдохнул и взглянул на меня безо всякого сна. Голубые кристаллы поблескивали темным огнем где-то в самой глубине.

— Мне было четыре года, Арилейна, — проговорил он, и я вздрогнула, осознав, что его жизнь изменилась в том же возрасте, что и моя. — Меня забрали у родителей и уже вечером в Сумеречном крыле Элеандора создала печать.

— Элеандора? — выдохнула я, не задавая других вопросов. И Дайрен молча кивнул.

— А на что ты пошел бы, чтобы скорпион навсегда исчез с твоей кожи? — сам собой сорвался с губ вопрос.

— На многое, Ари. На многое. Но, похоже, это невозможно.

— А ты не боишься, что, если бы у тебя получилось, царица была бы в ярости? — продолжала расспрос я.

— Мне плевать. Как человек я вряд ли окажусь ей нужен.

— Понятно, — выдохнула в ответ. Пора было переходить к делу. — Дайрен, — начала я, и мужчина нахмурился. Словно чувствовал меня без слов.

— Какого мрака ты собралась делать, феечка? — резко спросил он, схватив меня за запястье.

— Дайрен, — повторила я, глядя, как сильно он сжимает мою руку. — Так не может продолжаться долго. Ты знаешь, что я должна спасти своего брата. Или умереть рядом с ним. Мы — последние. И для меня нет другой дороги.

— Что за чушь ты несешь? — зарычал он и резко сел в постели.

Я пододвинула ему поднос с едой, наивно рассчитывая немного отвлечь.

Дайрен отбросил его, даже не взглянув, как сок расплескался по ковру, а тарелки разбились. Обхватил мое лицо обеими ладонями и медленно повторил:

— Я спросил, что за чушь ты несешь? Что еще за ерунда засела в твоей маленькой глупой фейской головке?!

— Это не ерунда, Дайрен. Как ты представляешь нашу жизнь? — спросила и резко сжала зубы, чувствуя, что закипаю. — Может, поженимся, обзаведемся детишками? Поголовно мальчиками, которые будут от рождения и рыцарями мрака, и феями по крови. Поселимся возле Сумеречного крыла, поближе к царице. Она ведь не отпустит тебя, так? Своего верного слугу и любовника. Но это ничего. Я буду ждать тебя после нее, встречать с распростёртыми объятиями и всегда улыбаться. До тех пор, пока о нас не узнают. И не убьют и меня, и всех наших распрекрасных наполовину фейских детишек!

Под конец речи я резко встала с постели и подошла к окну. Дайрен напряжённо молчал. Молчал, потому что знал, что я права.

— Все может быть совсем не так, — проговорил он после тяжелой паузы. Но я была уверена, что ничего хорошего он не скажет. Не предложит альтернативы, которая бы всех устроила. Ее просто нет. Кто-то в этой истории рано или поздно умрет.

— А как? — тихо спросила, оборачиваясь. Заглянула ему в глаза с какой-то горькой надеждой.

"Вот сейчас переубеди меня! Пожалуйста…"

Но Дайрен молчал. Только не сводил с меня напряжённого взгляда, словно зверь, загнанный вьюгой в темную, пустую пещеру. Злой, ощетинившийся острыми клыками, зверь, готовый за секунду разорвать врага на куски, но не способный ничего противопоставить стихии.