Кукла колдуна

Аккуратно стащил одну штучку. Крем сладковат, но вкусно. Девушка ест не спеша, боясь запачкать губы и пальцы. Засмотрелся, задумался о ее прихотливой удивительной красоте. Тонкие линии, бледная атласная кожа. Будто каприз богов. Эльфийка, да только цвета поменяли на противоположные. Забавно. Но ничего не меняет.

— Когда ведьмы собираются брать штурмом дворец? — постарался задать вопрос как можно более равнодушно. У жены чуть дрогнула рука.

— Никто штурмом его брать не собирается.

— Почему? — искренне удивился я.

— Не хотят лить кровь понапрасну, если этого можно избежать. Маркаэль, вообще, запретил Зое там появляться, пока все не уляжется.

— Ведьмы же неуязвимы против наших стрел и мечей.

— Ты не понял. Эльфийскую кровь. Мы, ковен то есть, ну и я тоже, не хотим кровопролитной битвы.

— Тогда что выходит?

— Мы с тобой отправимся в Великий лес. Ты проводишь меня во дворец, и я сниму чары с порталов и реки. Ещё заключим соглашение, вы не трогает нас, членов ковена, мы не нападаем на ваш лес и все остальное.

— Так просто? Что ты, вы все хотите взамен? Золото? Деревья? Семена? Молодых мужчин?

— Ничего.

— Быть такого не может.

— Может. Есть только одно «но»...

— Какое?

— Наш брак нерасторжим. И до того, как я войду в лес, нужно совершить эту, как ее. Черт, забыла слово. Конс…? Брачную ночь провести как молодожены. Поверь, я не собиралась за тебя замуж, но Андрей говорит, что мы идеальная пара, не знаю, с чего он это взял.

— Андрей?

— Мой бывший жених, он колдун, а мать у него ведьма. Она меня ненавидела, сколько я ее знаю.

— Ясно. Твои родители тоже против нашего брака?

— Понятия не имею. Я помоечная. Мать выкинула меня, испугалась ведовского дара... Об отце я вообще ничего не знаю.

— Печальная история. Боюсь, мой отец умрет, когда узнает о тебе.

— Жаль. Но ничего не изменишь. Кстати, ягоды вкусные, пробуй.

— Спасибо, — наши пальцы столкнулись в корзине, и девушка мигом убрала свою руку. Консумация, первая брачная ночь и столь долгожданное соглашение положит конец войне. Неужели? Так просто. Это вернёт мне и честь, и положение, и надежду заполучить трон. Правда, я окажусь связан навечно с такой вот женой. Уже, собственно, связан, если ведьма не врёт. Похоже, что нет. Собственно, что в этой женщине такого плохого, не считая кровавых обрядов? Она красива, умна, одарена, умеет готовить, знает, как себя вести, пусть и очень примерно. Но все же ест пищу при помощи столовых приборов. Готов я взвалить на себя ответственность за всю ее жизнь? Отвечать лично кошельком или честью за ее прегрешения? Стоит, пожалуй, спросить, перед тем как на что-то решиться.

— Какие жертвы ты берешь для своих ритуалов? Только животных или младенцев тоже?

— Никакие. Я в таком не собираюсь участвовать. Не веришь, посмотри мою колдовскую книгу.

И ведь призвала ценную вещь, даже дала в мои руки. Травы, корешки, никаких других особенных ингредиентов я не обнаружил. Разве что кровь, но и та используется по капле.

— Я согласен!

— На что, прости?

— Ты можешь мной овладеть. Взамен я беру на себя ответственность за тебя и всех твоих будущих детей, как рождённых от меня, так и от другого. Других, — голос непроизвольно дрогнул. Я что? Ревную? Дурак, нашел, кого ревновать. С блудом жены есть только один способ совладать — просто смириться. Все знают об их норове.

— Я пока не думала о детях. И если уйду от тебя, то навсегда. Со всеми своими детьми, окончательно и бесповоротно. Измен не будет. Овладевать мужчиной, тем более, не собираюсь. Все же ты муж, тебе и ухаживать за мной!

— Прости. Ты уверена?

— Абсолютно, — вскочила и куда-то пошла. Может, ищет подходящее место? Так лес в другой стороне. Или у ведьм все иначе? Великие боги, прошу, только не на алтаре, по центру кладбища в присутствии всего ковена.

— Супруга! Это должно быть укромное место! Молю! Все золото готов бросить к твоим ногам за исполнение этой небольшой просьбы!

— Пошел к черту! — ревёт она что ли? Разве ведьмы умеют плакать? Догнал, чтобы убедиться. Точно, плачет. Пахнет весьма однозначно — слезами. Обнять? Неудобно и страшно, но и успокоить необходимо. Провел рукой по спине, не помогло. Мы так и идём куда-то вдоль берега портального озера. Девушка плачет, я же молчу, ничегошеньки не понимая. Глупый слепой котенок, впервые столкнувшийся с болью женского сердца один на один.

— Почему ты плачешь?

— Все неправильно. Ты обо мне плохо думаешь. Я сама, вообще, не понимаю, что думать и как дальше жить. Обними меня.

— Не укусишь?

— Нет.

Худенькая, костлявая в совсем тонкой рубашке, дрожит, содрогаясь острыми плечами в неукротимых рыданиях. Разве я мог ее расстроить так просто? Собственную жену нужно оберегать от всего, это суть мира, суть жизни. Неужели я должен оберегать ведьму и от себя самого? Чем я ее обидел? Невольным укором? Тем, что предложил золото? Эльфийка, будь она на месте моей жены, убила бы меня, вне всяких сомнений, руками отца, дяди, братьев. И была бы права. Неужели, моя жена ничем не отличается от наших женщин?

— Я был не прав. Поверь, обидеть тебя не думал, просто не знал, как у вас это бывает.

— У кого вас?