Кукла на троне

Мира кивнула Ориджину, и тот ушел в сопровождении кайра, вполне довольный собой. Министр двора зашаркал прочь, унося мечты о весне. Кажется, он еще бормотал на ходу: «А общинные венки – что за прелесть!.. Сто человек – один венок, зато какой!..» Не считая стражи, остались лишь Мира и судейский.

– Слушаю вас, сударь.

– Ваше величество… ммм… я хотел просить вас, но… после всего случившегося это может прозвучать… ммм… я прошу вас не гневаться…

О, при всем желании вы не сможете разозлить меня больше, чем лорд-канцлер!

– Говорите, сударь.

– Имеется один прескверный казус… Ваше величество, пожалуйста, учтите, что я говорю от лица верховного суда, не от себя лично… Прошу, поймите: в декабре, во время осады, все здесь были очень напуганы. Майор Бэкфилд предлагал избавление от страха, обещал решить проблему… Но ему требовалось содействие полиции, а шериф не давал людей без постановления суда… Потому суд принял решение – как теперь видно, весьма и весьма опрометчивое…

Ах, вот о чем речь!

Вопреки опасениям секретаря суда, Мира ощутила не злость, а веселье. Ситуация складывалась до того абсурдно, что сложно принять всерьез: Сибил Нортвуд – интриганка и убийца – помилована, а Мира – ее жертва – приговорена к смерти!

Судейский вздрогнул, увидев усмешку на губах владычицы.

– Прошу, поймите: суд совершил огромную ошибку и признает ее. Мы действовали исключительно в интересах горожан Фаунтерры. Триста тысяч невинных… женщины, дети… нужно было погасить очаг опасности, убрать угрозу, а шериф не мог действовать без постановления…

– Словом, вы приговорили к казни лорда-канцлера и меня заодно. Видимо, просто за то, что Ориджин нес флаг с моим гербом.

– Ваше величество…

– Позвольте узнать: какой вид смерти вы избрали?

– Я не принимал участия… Я не судья, а секретарь, ваше величество…

– Да-да. Так какой же?

– Сожжение для лорда-канцлера и обезглавливание для вашего величества…

– Прелестно! А какова статья обвинения?

– Мятеж против Короны…

Мира не сдержала нервный смешок.

– То есть, правящая императрица Полари, законно унаследовавшая престол, приговорена к смерти за мятеж против этого самого престола?

– Ваше величество, верховный суд всеми силами желает исправить…

– Неужели? А мне думается, вы желаете мне зла. Иначе вы предупредили бы меня часом раньше, и я выписала бы помилование самой себе. А теперь уже поздно: список полон. Не убирать же из него честных пиратов или разбойников ради спасения какой-то императрицы!

Вдруг она заметила в глазах секретаря слезливый блеск.

– Ваше величество… судьи – хорошие, честные люди… служили еще владыке Телуриану… А я трудился двадцать пять лет, чтобы стать секретарем верховного суда… Такая честь…

– О, боги! Сударь, я не понимаю трагизма. Это я приговорена к обезглавливанию, не вы. Казалось бы, мне впору плакать, не правда ли?

– Ваше величество… – он шмыгнул носом, – суд не может просто так отменить собственное решение. Нужно дополнительное следствие, а оно не в ведении суда… В апреле, когда вы соберете Палату, приговор все еще будет в силе… Вы избавитесь от него – и от нас тоже…

– Поясните.

– Владычица может распустить верховный суд и назначить пересмотр его решений. Достаточно поставить на голосование в Палате… А Палата, конечно, проголосует… Для вас это самый простой путь…

– Согласна, – кивнула Мира. – До сих пор я была занята более насущными делами, чем исправление судейских ошибок. Но едва появится свободная минута, я решу вопрос. Смертный приговор владычице вредит авторитету власти. Авторитет власти крайне важен, в чем регулярно заверяет меня лорд-канцлер.

Секретарь сглотнул и выдавил:

– Ваше величество, пожалуйста, есть другой путь…

– Какой же? Дать себя обезглавить? Тогда я не смогу носить корону, а это, как вы понимаете, повредит авторитету власти.

– По закону… Юлианин кодекс, раздел шестой, статья семьдесят вторая… суд может пересмотреть свое решение после дополнительного следствия. А оно может быть назначено в случае подачи апелляции… Ваше величество, будьте великодушны, подпишите ее!

– Ее?..

– Апелляцию, ваше величество. Прошение о том, чтобы протекция провела дополнительное следствие и проверила доказательства вашей вины. Это даст суду формальный повод изменить решение. Иначе мы не можем…

– И все? – удивилась Мира.

– Это прошение, ваше величество… Вы не приказываете, а просите протекцию и суд провести повторное разбирательство дела. Я ходил к лорду-канцлеру… он сказал, что скорее выйдет на парад в исподнем, чем станет уговаривать кучку недоумков исправлять их же ошибки. Его слова… А следующему, кто придет с подобной идеей, отрежут уши. Слова кайра Джемиса…

Логично. Герцога Ориджина в высшей степени устраивает скомпрометированный суд. Любое неугодное решение северянин теперь сможет оспорить на основании былого прецедента. А в крайнем случае и поставить на голосование роспуск суда – Ориджины ведь тоже заседают в Палате.

– Сударь, я согласна с лордом-канцлером: подобная просьба никому не делает чести. Достойный человек сам исправляет свои ошибки, не ожидая, пока его попросят.

Она помедлила, сурово сведя брови.