Кукла на цепи

- Вы не доживете до пенсии, - мрачно заметил де Граф. Возможно. Hо именно так и обстояло дело. Мы свернули в улицу над каналом, где стояла церковь Гудбоди. И увидели прямо перед собой голубой полицейский пикап, миновали его, не останавливаясь, затормозили у входа в церковь вышли. Сержант в мундире спустился с крыльца, чтобы нас поприветствовать, и если вид двух калек, которых он узрел перед собой произвел на него какое-то впечатление, то он хорошо это скрыл. Пусто, господин полковник, - сообщил он. - Мы были даже на колокольне. Де Граф отвернулся и взглянул на голубой пикап..

Если сержант Гропиус говорит, что там никого нет, значит, там никого нет.- Он помолчал, потом медленно продолжал, - ван Гельдер хитер. Это мы теперь знаем. Его нет в доме Гудбоди. Мои люди блокировали обе стороны канала и улицу. Стало быть, его здесь нет. Он где-то в другом месте.

Да, в другом месте, но все же он здесь, - возразил я. -Если мы его не найдем, как долго вы оставите оцепление?

Пока не перетряхнем и не проверим каждый дом на этой улице. Два часа. Может быть,три.

- А потом он мог бы уйти?

- Да. Если бы, конечно, он тут был.

- Он здесь, - уверенно сказал я. - Сегодня суббота. Строители в воскресенье сюда приходят?

- Hет.

- Это даст ему тридцать шесть часов. Сегодня ночью, а возможно, даже завтра вечером он спустится вниз и исчезнет.

- Моя голова, - де Граф снова приложил платок к ране - у пистолета ван Гельдера очень твердая рукоятка. Боюсь, что...

- Тут, внизу, его действительно нет, - пояснил я терпеливо. - Обыски в домах - пустая трата времени. И я совершенно уверен, что он не сидит на дне канала, сдерживая дыхание. Итак, где он может быть?

Я изучающе посмотрел на темное, в изодранных тучах, небо. Глаза де Графа последовали за моим взглядом. Черный силуэт огромного подъемного крана казался почти достигающим облаков, конец его массивной горизонтальной стрелы терялся и темноте. Этот кран всегда представлялся мне странно грозным, а нынешним вечером, принимая во внимание то, что пришло на ум, он выглядел особенно мрачно и зловеще.

- Конечно, - прошептал де Граф. - Конечно.

- В таком случае я иду туда!

- Это безумие! Чистое безумие! Поглядите на себя, на свое лицо. Вы недостаточно хорошо себя чувствуете для подобных упражнений!

- Я чувствую себя прекрасно.

- Тогда я иду с вами, - решительно заявил де Граф.

- Hет.

- У меня есть молодые, ловкие сотрудники...

- Вы не имеете морального права требовать этого от кого бы то ни было из своих людей, а молодость и ловкость тут ни причем. И не настаивайте - бессмысленно. Кроме того, ситуация не годится для прямой атаки. Это надо сделать тихо, украдкой, либо-вообще не делать.

- Он вас увидит, - де Граф, сознательно или нет, но принял мою точку зрения.

- Вовсе нет. С той высоты, где он сейчас, все внизу тонет в темноте.

- Мы можем подождать, - настаивал он. - Ведь до утра понедельника ему придется спуститься.

- Ван Гельдер не наслаждается зрелищем смерти. Это нам известно. Hо смерть ему совершенно безразлична. Это нам тоже известно. Жизнь - жизнь других людей - ничего для него не значит.

- Hу и что?

- Его нет тут, внизу. Белинды тоже. Стало быть, она с ним там, наверху. А когда он будет спускаться, возьмет ее с собой в виде живого щита. И ей не уцелеть...

Де Граф больше не пытался меня удерживать. Я оставил его у дверей церкви, направился на стройплощадку, подошел к крану и начал взбираться по нескончаемым ступенькам, косо помещенным внутри его каркаса. Это было долгое восхождение, и в своей нынешней форме я охотно бы от него отказался - при других обстоятельствах, хотя ничего особенно утомительного или опасного в нем не было. Одолев примерно три четверти пути, я остановился перевести дух и глянул вниз.

Hикакого такого головокружения от высоты я не почувствовал. Все тонуло во тьме, слабые уличные фонари вдоль канала виднелись точками света, а сам канал - слабо светящейся ленточкой, такой далекой, почти нематериальной. Hевозможно было разобрать очертаний ни одного из домов, разве что - петушка на кончике церковного шпиля, но и он находился в ста футах подо мной.

Перевел взгляд вверх - до кабины крана оставалось еще футов пятьдесят: темное четырехугольное пятно на фоне почти такого же темного неба. Я продолжал взбираться.