Кукленок хочет замуж. Друга детства не предлагать

О боги! Он что, спросил моё имя? Как меня зовут? Вообще я Барбарисова Евгения, но во всех своих аккаунтах в соцсетях у меня никнейм — Кукленок.

— А ты сможешь запомнить?

— Рискни проверить.

— Куклёнок, — с вызовом сказала я. Мне показалось, что за спиной Лёшка бросил: “вот дура”. Сам дурак.

— Действительно сложно, — растянул в улыбке свой красивый рот Александр моей мечты. — Надо записать.

— Ты и писать умеешь? — всё не унималась я.

— Телефон умеет, — ответил Саша.

— Тогда лучше сразу найди меня в соцсетях. Посмотри внимательно и осознай, что такие девушки как я тебе не светят! — я всё-таки вырвала свою руку и умудрилась ударить Сашу в грудь. Он что из адамантия?

— Так как зовут злобного Кукленка? — спросил Саша.

— Женя она, — ответил за меня Лёшка. Я повернулась к нему, гневно сверкая глазами.

— Что? — Лёша пожал плечами. — Забыл, что мы с тобой переспали, но имя твоё помню. Живём сто лет рядом на одной лестничной клетке.

— С тобой, козлина, разговаривать не хочу! — я развернулась и гордо пошла к себе домой. Как минимум, Саша Сухожаров меня запомнит. И он даже спросил моё имя.

— Чё ты за мной прёшься? — рявкнула Лёшке.

— А ничего, что я тоже там же живу? — ответил он. — Ну ты, Женя, и дура…

— Отвали от меня, а то Саша подумает, что мы помирились!

Лёшка оценивающе на меня посмотрел.

— Сотыга.

— Охренел? — я, в свою очередь, как обычно взглянула на него как на придурка. А он нагло щурясь, предложил:

— Если денег нет, Барби, тогда желание!

Глава 3. Уборка

— Как можно быть такой свиньёй? — я мою пол у Мартынова в комнате, попутно ругаясь на чём свет стоит. — Кто кидает грязные вещи на пол?

— Нормально мой, что ты возишь мокрой тряпкой? — Лёшка сидит здесь же, оседлавши стул задом-наперёд и облокотившись об его спинку.

— Молчи лучше! Мой труд стоит дороже сотыги! — я действительно старательно вожу тряпкой, куда-деваться.

— А моё молчаливое согласие поддерживать твой бред сколько стоит? — Лёшка опустил голову на скрещенные на спинке стула руки. — Тебе не кажется, что я — пострадавшая сторона?

— Это с какой стати? — я наткнулась на валяющиеся на полу трусы, подняла и посмотрела на соседа. — Серьёзно? Ты это носишь?

— Ты меня выставила мудаком. А что не так с трусами? Тебя не смущает, что они грязные?

— Фууу! — я двумя пальцами откинула предмет одежды от себя подальше в угол, продолжив мыть пол дальше.

— Барби, ты у меня убираешься, а не наоборот, — напомнил Лёшка. Вздохнув напоказ очень громко, я поднялась, ушла в ванную, вернулась оттуда с пустой корзиной для белья и принялась скидывать всё, что валялось на полу, в неё.

— Ну вот, так лучше, — одобрительно кивнул Лёшка. — И как тебе вообще в голову пришёл такой бред? Теперь что, ждёшь, что Сухожар тебя подберёт из жалости и пригреет?

— Не знаю… — я села на полу, смотря на Мартынова. — Понимаешь, это был порыв, внезапно пришла идея. И не говори плохо про моего будущего мужа!

Лёша шумно и насмешливо хмыкнул, я ему состроила рожу и принялась дальше возить тряпкой. — Скажи лучше, ты какого хрена не сказал мне, что хорошо знаком с Сашей?

— Ну мы, если что, не корешимся. Учимся в одном универе и соседи вообще-то… Что такого?

— Ты с ним общаешься, а мне не сказал! Как так можно?

— Барби, я тебя должен сосватать или что?

— Ты мог бы… — но я не договорила, в комнату вошла тетя Галя, Лёшкина мама.

— О, Женечка, а ты что здесь делаешь?

— Так… повинность отрабатывает, — ответил за меня Лёшка.

— Сын! — вдруг грозно начала тётя Галя. Обычно они с мужем, отцом Лёшки, всё лето живут на даче, но тут что-то принесла её нелегкая домой. — Сын, почему в ванной нет твоей одежды? Я же уже машинку загружала с твоим бельём, а сейчас в ней пусто!? — а потом мама Лёши перевела взгляд на корзину в моих руках. — Так… А зачем тебе, Женя…

— Тётя Галя, а вы не оставите меня с вашим сыном наедине? Ненадолго! — я вытолкала её из комнаты и закрыла дверь.

— Ты охренел?!! — наверное меня слышал весь дом. — Ты точно охренел! — я орала, а Лёшка, сученок, сидел с невозмутимым видом и угарал.

— Ты что специально взял из ванной своё грязное бельё и раскидал по комнате, чтоб я убирала? Козлины кусок! — я подошла и высыпала всё, что было в корзине, Мартынову на голову. Потом ещё попробовала огреть его этой корзиной. Один раз даже попала, но Лёшка орудие моей мести быстро забрал.

— Ты успокойся, бешеная! — он тупо ржал.

— Ни фига я не успокоюсь! — продолжила бить Мартынова по башке руками.

— Ну-ка хватит, успокойся, — обе руки он поймал, но я его всё равно ногами отпинала. Лёшка меня всё-таки отпихнул и продолжил:

— В твоём не поддающимся никакой логике миропонимании я тебя как-то выручил и сделал услугу. Я ни хрена не понимаю, как, но ты мне теперь должна! Считай, я забираю долг.

— Козлина! — продолжила я гнуть свою линию. — И с Сашей меня не познакомил, и издевается… Получается, Саша учится на банкира, а ты на аналитика, да? — призадумалась я.

— Ну вообще-то всё не так однозначно, как ты говоришь, я не знаю, кем будет Саша, а я да — занимаюсь аналитикой.