Кукловод

Нина из-за смерти Тычилина все еще находилась в состоянии шока, просто фаза возбуждения перешла в фазу торможения, иными словами, молодая женщина из взбудораженной стала вялой, апатичной и молчаливой. Разумеется, она была потрясена смертью товарища, нападением на подругу, напугана тем, что, возможно, и ей угрожает опасность, ведь она одна из членов команды кукольников, причастной к похищению бриллиантов, и двое из ее товарищей уже пострадали. Может быть, она следующая, на кого нападет преступник. Очевидно, именно такие мысли бродили в голове моей подруги, покуда она сидела рядом со мной на пассажирском сиденье и хмуро смотрела вперед. Ничего удивительного, я бы на ее месте тоже переживал. Однако Нину я пока не успокаивал, не видел в этом острой необходимости, да и с расспросами не приставал. Пусть пройдет время, она придет в себя, а там поговорим по душам.

Наконец мы прибыли к ставшему мне ненавистным с недавнего времени дому Шермановой и Тычилина. Остановив машину все на той же стоянке, я помог Нине выбраться из «БМВ», мы с нею вошли во второй подъезд и в лифте поднялись на восьмой этаж. Стороженко не раз была дома у своей подруги, потому уверенно подошла к 67-й квартире и не менее уверенно нажала на кнопку звонка.

Дверь нам открыла одетая в спортивный костюм женщина, точная копия Ольги, только лет на двадцать старше нее. У ее ног вертелась хорошенькая девчушка лет восьми, тоже точная копия Ольги, только лет на двадцать пять, двадцать семь моложе. И на девчушке были спортивные штаны и майка. Прямо квартира спортсменов какая-то!

Увидев на пороге подругу дочери, хозяйка квартиры тяжело вздохнула, шагнула к подавшейся к ней навстречу Нине, и обе женщины обнялись.

– Да что же это такое делается-то! – всхлипнула мама Ольги и через плечо Стороженко посмотрела на меня невидящим взглядом. – Юру застрелили, Олю чуть не убили. За что?! За что?!

У меня на языке вертелся ответ: «Студенистого было за что – за ворованные бриллианты, а вот с Олей промашка вышла. Она случайно мне под руку попалась». Но я, разумеется, смолчал.

Нина всхлипнула в ответ и похлопала женщину по спине, приговаривая:

– Все будет хорошо, Раиса Николаевна! Все будет хорошо!

Чувствуя себя неловко, я перемялся с ноги на ногу – тягостное это зрелище, когда люди плачут, причитают и скорбят, поскорее бы уж женщины заканчивали с выражением чувств. После произошедших событий и у меня на душе было тоскливо. Чтобы не нагонять еще большую тоску, я перевел взгляд на более жизнерадостное существо в нашей компании – девочку, которая пока еще не понимала проблем взрослых, а потому была беззаботна, как любой ребенок в ее возрасте. Она стояла рядом с бабушкой и с любопытством посматривала на меня большущими глазами. Оно и понятно: живет бедолага в бабском царстве среди бабушки и мамы, мужского воспитания не чувствует, а тут дядя в гости пришел. Я улыбнулся и подмигнул девчонке, она смутилась и опустила глаза.

Женщины между тем разомкнули объятия и печально посмотрели друг на друга.

– Как Оля себя чувствует? – спросила Стороженко и шмыгнула носом, очевидно, эмоции пробили ее не только на слезы, но и на сопли.

Раиса Николаевна пожала плечами.

– Физическое здоровье у нее-то ничего, – проговорила она нудным голосом, – а вот духовное состояние… – Женщина замолчала, давая нам с Ниной возможность самим догадаться, в каком именно психическом состоянии пребывает ее дочь.

– Мы бы хотели ее проведать, – проговорила Нина, почему-то извиняющимся тоном. – Можно?

– Конечно, проходите, – поспешно проговорила женщина и отстранилась, освобождая проход в прихожую. – Только постарайтесь не расстраивать ее сильно.

– Разумеется! – Актриса перехватила взгляд Раисы Николаевны, направленный на меня, и пояснила: – Это Игорь, наш с Олей общий знакомый.

Слава богу, у актрисы хватило сообразительности не говорить о том, что я прибыл в качестве сыщика, а то мамаша Шермановой вряд ли допустила бы меня до находящейся в душевном расстройстве дочки, чтобы я не травмировал ее своими вопросами.

– Привет, Танюшка! – бросила Нина, входя в квартиру.

Я вошел следом, протянул девочке ладонь.

– Покажешь, в какой комнате твоя мама прячется?

Девчушка секунду поколебалась, но все же взяла меня за руку, и я в окружении прекрасной половины человечества пошел через прихожую и коридор к дальней комнате.

Не скрою, мне было приятно держать в своей руке ладошку девочки. Всю жизнь мечтал иметь дочку, но бог дал сына, да и то жена после развода уехала вместе с ним в другой город, так что я с Санькой практически не вижусь. В общем, если когда-нибудь женюсь во второй раз, обязательно заведу себе дочку, а то и двух. Моей нерастраченной отцовской любви к детям запросто на двух хватит.

Раиса Николаевна довела нас до комнаты и распахнула дверь. Мы с Ниной вошли в спальню Оли – квартира была четырехкомнатной, так что у всех ее обитателей были свои апартаменты, в том числе и у маленькой леди.

– Танечка! – обратилась бабушка к внучке, собравшейся было вместе с нами войти в комнату. – Не ходи туда. Пусть тетя Нина с дядей поговорят с мамой.