Кукловод

У стола в позе Каменного Гостя застыл какой-то квадратный краснорожий тип со стриженым затылком и смешным рыжеватым чубчиком. Его светлые глазки с белками как у вареной рыбы пылали неистовой лютостью. Смотрел он мимо нас с Алиной.

– Владимир! – рявкнул он тоном удельного князька, жаждущего крови отступника.

Несмотря на шум, гам, музыку и танцы, наш гарсон немедленно возник из-за портьеры. Лицо у него было пепельно-бледное.

– Почему мой стол занят?!

Я с интересом ожидал развития событий.

Вовчик, который, как я уже отмечал, производил впечатление человека самоуверенного, от страха готов был напустить в штаны.

– Не знаю… – пролепетал он, дрожа всем телом. – Не понимаю, как это получилось… Какое-то помутнение нашло… Бес попутал… Ей-Богу!

Я не спешил на выручку. Спектакль на десерт – совсем даже неплохо.

А краснорожий продолжал наливаться бешенством.

– Забыл, кто ты такой?! – шипел он, глядя прямо перед собой и по-прежнему не замечая нас с Алиной, будто мы были парочкой манекенов. – Завтра же вылетишь отсюда к такой-то матери! Улицу пойдешь подметать! Ну! Долго мне еще ждать?! – За его спиной появились двое качков, наверняка знакомых с приемами каратэ.

Вовчик, чуть не плача, подлетел ко мне и сбивчиво зачастил:

* 

Извините, пожалуйста, произошла ошибка. Оказы

вается, этот столик был заказан. Очень уважаемым кли

ентом. Очень! Вы не согласитесь пересесть? Мы живо

организуем вам другое место, еще удобнее… И бутылочка

за счет ресторана.

* 

С какой стати? – громко осведомился я. – Мне и

здесь очень нравится. А тебе, дорогая?

Алина молчала. Краешком глаза я заметил, что красотка нервничает не хуже моих однокурсниц перед сдачей зачета.

В этот момент краснорожий сделал вид, будто только сейчас разглядел меня – досадного, невесть откуда залетевшего комара.

Его поросячьи глазки сомкнулись в щелки. Он все же соизволил одарить меня, правда, единственным словом:

– Выметайся!

Я принял еще более вольготную позу и выпустил в его сторону струйку дыма:

– Вы что-то сказали, товарищ?

Должно быть, мое спокойствие его озадачило. Настолько, что он расщедрился на целую фразу:

– Это мой стол!

Я от души рассмеялся:

– Товарищ! С каких это пор в советских ресторанах существуют персональные столы?

Бедняжка Алина сидела ни жива ни мертва.

А рядом безостановочно, как попугай, бубнил Вовчик:

– Ну пожалуйста… Очень вас прошу… Любой другой столик… За счет ресторана…

Амбалы за спиной краснорожего придвинулись ближе. На лице одного из них – этакого героя латиноамериканских фильмов – появилась блуждающая полуулыбка.

А важный тип, наш Каменный Гость, до которого наконец-то дошло, что над ним потешаются, сорвался в штопор.

– Молокосос! Мальчишка! Ссыкун! – заорал он, не обращая ни малейшего внимания на окружающих. (А за нашей перепалкой уже наблюдало ползала.) – Да знаешь ли ты, с кем говоришь?!

– Со старым козлом, – ответил я. Получилось грубовато, но эффектно.

Вдруг он успокоился.

– Ладно, недоумок. Ты, значит, еще не поужинал? Отлично! Сейчас из тебя сделают отбивную и тебе же дадут ее сожрать. Понял?! Ты и твоя шалава!

Набычившись, он бросился ко мне, рискуя перевернуть стол.

Алина взвизгнула. Вовчик готов был грохнуться в обморок. Смолк оркестр, замерли танцующие. Теперь уже весь зал – до единого человека – наблюдал за перипетиями нашего скандала.

Импульс биополя – и один из амбалов, тот самый «латиноамериканец», ухватил своего босса за уши и ткнул багровой физиономией в большое блюдо с салатом. Со стороны могло показаться, что парень попросту поскользнулся, и все произошло случайно. Тем разительнее был эффект.

Когда краснорожий выпрямился, было на что полюбоваться, скажу я вам.

Ему бы взять салфетку да утереться, а он для чего-то принялся размахивать руками, вдобавод повернувшись лицом к залу. Майонез, стекающий по щекам, и колечко лука, повисшее на грушевидном носу, делали его похожим на клоуна.

Ресторанная публика, притом находящаяся в сильном подпитии, – особая, не склонная к сантиментам. Вид оплошавшего краснорожего приводил на память кинокомедии Чарли Чаплина и Макса Линдера, которые в ту пору снова с успехом шли на экранах. Хохот стоял дикий.

Наконец мой противник позорно бежал с поля боя – должно быть, к умывальнику. Оба амбала последовали за ним, при этом усатый бросил на меня взгляд, каким палач награждает будущую жертву, сильно насолившую ему.

Я наслаждался триумфом.

– Миленький, пошли скорее, тут есть второй выход… – потянула меня за рукав Алина.

– Погоди, дорогая… Давай выпьем.

Но она уже нервно поднялась:

– Пойдем, миленький…

Разве я сам хотел не того же?

Тем более, враги повержены. Пора в интимную обстановку.

У колонны, держась рукой за сердце, страдал Вовчик. Я сунул ему несколько купюр.

– Это за ужин и доставленное удовольствие. Не дрейфь, Вовчик! Резервирую этот столик за собой!

А Алина упорно тащила меня прочь от зала – по каким-то коридорам, через кухню, мимо ящиков и мешков. Похоже, она прекрасно здесь ориентировалась. Наконец мы оказались в тесном дворике. Опять какие-то ящики, затем калитка и – боковая улочка, темная и пустынная.