Кукловод и концепция Истинных

- Вы такие молодцы! – щебетала хозяйка, которую словно подменили. – Поехали в храм, навестили детей в приюте… - она так и норовила заглянуть под мой капюшон. – И встали в такую рань! По мне – это просто подвиг.

- Да, обычное дело. – небрежно отмахнулась я. – В столице все знатные дамы занимаются благотворительностью. Это все от императорской семьи пошло… А теперь на благотворительность, особенно поддержку храма Великой Проматери особая мода.

Волчица открыла рот в изумлении на мой откровенный стеб, как ворона из басни. А я продолжила развешивать лапшу на благодатные уши. Мол одни леди поддерживают детей, другие – организуют школы для бедняков, третьи утверждают гранты и именные стипендии для талантливых, но бедных студентов и способствуют просвещению нации.

Когда мы распрощались с радушной хозяйкой, а баронет вызвался нас немного проводить, я таки отважилась задать вопрос.

- Послушай, Вольфган, я так и не поняла, что сегодня нашло на твою супругу?

- Я сам в шоке! – стушевался волк. – Обычно она так рано даже не встает.

- Зачем ты все это ей наговорила? – вклинился со своими претензиями Мишаня.

- Сама не знаю… - растерялась я. – Занесло меня маленько.

Весь вечер я провозилась, собирая энфира в единое целое. Шарниры установились идеально, кукла даже могла самостоятельно стоять на пятипалых мощных лапах с большими острыми когтями, которые я покрасила в черный и покрыла лаком. На руках-лапах тоже были мощные когти. Хвост собрала на проволоку, так, что он легко гнулся в разные стороны. С тонированием тела пришлось повозится, подбирая цвет так, чтобы обеспечить гармоничный переход от черного хвоста и лап, к светло-серому на груди. Лицо оставило белым, как мрамор, а вот брови и глаза прорисовала черным, прорисовала мелкие перышки, который начинались вместо волос от висков энфира. Завтра, уже при дневном свете, буду приклеивать к голове перышки лесного скворца, как волосы чудо-оборотня.

Приладила ости крыльев, осмотрела… Да… Крылья тоже закончу завтра при хорошем освещении. Но сперва нужно сшить наряд чудовищу, и лишь потом приделывать крылья.

На фресках энфиры были в первозданном виде, без каких-либо одежд и доспехов. Их тело защищали мощные кожистые пластины, шипастые наросты и жесткие перья. Но мой энфир был полуобращенный и игрушечный. Поэтому я сшила ему длинный черный бархатный жилет, почти до середины бедра, и тунику из черного шелка, смастерила кожаный ремень.

И он стал еще больше похож на герцога…

А утром я очнулась в своей кровати полностью одетой и даже обутой в обнимку с незаконченной куклой.

- Правильно, иди на свежем воздухе побудь. – сказала мне Сташа, когда я после завтрака собрала мешочек с рукоделием и незаконченную куклу и направилась в лес. – И малинки свежей для пирога собери.

Первая малина хорошо спела на дальних пригорках, что возвышались за березняком, растущим вдоль широкого тракта, ведущего в столицу. Набрать полное лукошко было не сложно. Уже через час на большом пне стояло полное лукошко свежей ягоды.

А потом я увлеклась сбором перьев. В березняке гнездовалось несколько вороньих семей, и сейчас, когда молодые вороны учились летать, я легко находила жесткие черные перья для крыльев энфира. Но мне все время было мало!

Неожиданно до моего слуха донесся детский плач. Я стала пробираться на звук сквозь малинник и чуть не упала в овраг, когда заросли внезапно закончились.

На дне оврага сидела девочка лет восьми и плакала.

- Эй! – окликнула я ребенка. – Как ты туда попала?

Девочка обернулась на мой голос, но потом опять спрятала зареванное личико за распустившимися черными волосами. Спрашивать все ли с ней в порядке не было никакого смысла. И так все ясно: она заблудилась и напугана.

Выбрав наиболее пологий склон, я начала спускаться в овраг, держась за колючие ветви малины.

- Привет! – я наконец-то добралась до ребенка. – У тебя ничего не болит?

Девочка посмотрела на меня исподлобья и отрицательно помотала головой.

- Это хорошо. А то мало ли, с такой высоты падать опасно.

- Я не упала. – она почти перестала плакать и теперь лишь хлюпала носом. – Я скатилась. Вон оттуда. – и она показала рукой в сторону довольно крутого склона.

- Давай выбираться! Овраг не самое лучшее место для маленьких девочек. Да и вообще для девочек.

- Мне нельзя ходить с незнакомыми. – буркнула она.

- Хорошо. – я вздохнула, последние годы работы в театре научили меня терпению при общении с детьми. – Меня зовут Маша. Я собирала малину вон там у полян и услышала тебя. А тебя как зовут.

- Эванджелина. – полным достоинства голосом проговорила девочка.

Ну ничего себе! Девочка была не так проста… Только теперь я заметила, что помятое, измазанное землей и травой платье было очень дорогим. Как и туфли, явно непредназначенные для прогулки по лесу.

- Ты должна показать мне лицо. – приказала девочка. – Вдруг ты нечисть.

- Я не нечисть. – такого поворота я не ожидала. – Тебе не кажется, что разговаривать таким тоном с людьми, которые хотят тебе помочь, не вежливо? – от моих слов девочка немного стушевалась. – А лицо я прячу, потому что некрасива. Идем!