Кукловод. Князь

И снова дорога. И снова невеселые думы. Жаль, конечно, что горцев среди выкупленных оказалось целых четыре. Нет, вопрос тут вовсе не в национальности. Вот уж что его волновало меньше всего. Коль скоро кавказцы решат идти с тобой по одной дороге, то ожидать от них удара в спину можно меньше всего. Конечно, если не будут задеты интересы рода. Тут уж их не удержат никакие клятвы. Род превыше всего – и точка.

Но именно в этом и заключалась основная проблема. Видно, что парням интересно поучаствовать в чем-то большом и серьезном. И создание княжества на ровном месте – именно то, к чему стоило бы стремиться. Но, с другой стороны, они мужчины, да молодые и пока еще неумелые, но мужчины, и потому обязаны заботиться о роде. Защищать его, оберегать, обеспечивать и заботиться о его продлении.

Поэтому шансы, что эти ребята уйдут, были очень высоки. А с учетом того, что двое славян уже подались восвояси, число его еще не рожденной дружины уже сократилось донельзя. Угу. Несмотря на то что эта четверка попросила тайм-аут, он не сомневался в том, к какому решению они придут.

Он остановился, не доезжая до блокпоста сотню метров. Нужно было обозначить перед охраной, за кого он отвечает, а кто сам по себе. Он их выкупил, но не обещал быть им мамочкой. И думать собирался только о тех, кто пойдет с ним. Все решится здесь и сейчас.

– Остановка Березай, кому надо, вылезай! – открывая дверь салона, с энтузиазмом произнес Бекеш.

– Оп-па. Артем, а чего не довез-то? – тут же поинтересовался спрыгнувший в траву Павел. Его вообще словно подменили, как только он осознал, что жизнь продолжается. Нормальная в общем-то реакция.

– Дойдешь, не маленький, – наблюдая за тем, как народ покидает салон, отмахнулся Бекеш. – Итак, здесь у вас последняя возможность пойти своей дорогой, – обратился он уже ко всем.

– Артем, а ты часом не разбойничью ватагу собираешь?

Бекеш в очередной раз посмотрел на Павла. Возрастом чуть за двадцать. Вполне хорош собой. А уж как приведет себя в порядок после каземата, так и вовсе гроза девок. На правой стороне черепа борозда плохо зажившего шрама. Если бы не стрижка под ноль, то его, скорее всего, и заметно не было бы. А так, очень даже бросался в глаза. Работорговцы собирались сломить волю пленников, это да, но зараза и разная паразитическая живность им была совсем ни к чему. Так что все здесь щеголяли такой стрижкой.

– Сказал же, княжескую дружину, – провожая взглядом еще одного парня из славян, направившегося к городу, ответил Бекеш.

– Хм. Чудно как-то получается. Княжества нет, но княжеская дружина…

– Павел, ты вообще уже приехал, и тебе вон туда, к блокпосту, – кивнув головой в нужную сторону, оборвал его Артем.

– Молчу, молчу, молчу. Просто страсть до чего интересно, что у тебя из этого получится. Впервые слышу, чтобы княжью дружину набирали из невольников.

– Любое большое дело начинается с малого. Любая самая дальняя дорога – с первого шага. И этот шаг ничуть не хуже любого другого. Итак, кто остается, а кто уходит? Пришло время решать. Но учтите, тот, кто пойдет со мной, должен быть готов подчиняться мне во всем беспрекословно. Должен принять тот факт, что мы одна семья и нет ничего важнее нее. Выйти из дела можно будет либо через пять лет, либо вперед ногами. И еще. Запомните. Я своих не бросаю и не обманываю. Никогда.

– Вот прости, Артем. Честно, просто страсть как любопытно. Почему через пять уйти можно, а до того ни-ни? – снова не удержался Павел.

– Потому что через пять лет никто уходить не захочет. Итак, кто еще уходит? – кивнув в очередной раз в сторону блокпоста, где уже скрылся один из них, поинтересовался Бекеш. – Вот и ладно. Ну что, парни, для начала магазин, прикупим вам какую-никакую одежонку. Потом в баньку при гостинице. Нас там уже ждут. Ну а все дела с завтрашнего утра.

Народ переглянулся, глядя друг на друга как на чужаков. Пока чужаков. Ничто так не сближает, как тяготы и невзгоды. И уж он-то их им обеспечит полной мерой. Уж он-то постарается. Главное, что у него есть семь человек, которые пока ему верят. А ведь он и впрямь уже был бы рад хотя бы одному.

– А ты куда? – придержав Павла за руку, поинтересовался Бекеш.

– Так не довез малость, – делано разводя руками, ответил тот.

– Пешочком дойдешь, не барин.

– А откуда тебе знать. Может, я княжеский сын.

– И в наемниках?

– Внебрачный, – упрямо гнул свое Павел.

– А-а. Ну тогда ты проделаешь этот путь с подобающим тебе достоинством, – отвесив ему ироничный полупоклон, пояснил Бекеш.

– Да ладно тебе, Артем, жалко, что ли?

– Ну и наглец же ты, Павел. Жалко у пчелки. Иди своим ходом, говорю.

– А чего это они на машине, а я своим ходом? – тыча пальцем в ухмыляющиеся лица парней, заметные в окнах салона, поинтересовался тот.

– Потому что мы – дружина.

– А я что, лысый, что ли? Нет, сейчас-то оно, конечно. Но ведь ты понял, о чем я.

– Нет, не понял.

– Слушай, хотел бы уйти, уже давно ушел бы. Ты помнишь, что говорил в каземате? Мол, я сам решу, куда мне податься, с тобой или самому по себе. Вот я и решил. Или ты обманул? А говорил, что своим не врешь.