Кукловод. Князь

Н-да. Длинные, на четыре батарейки, фонари не отличались ни компактностью, ни легкостью. Поэтому держать на изготовку оружие было довольно неудобно. Но, пожалуй, это меньшее из зол. И потом в плюс им можно было поставить то, что они давали широкий луч и освещали достаточно большое пространство. Правда, при этом плохо светили вдаль. Хотя куда тут светить-то. Центральный проход, шириной метра четыре, освещается сейчас дневным светом. Крылья должны иметь в глубину метров по десять. Батарейки в фонарях новые, так что все в норме.

Слева при входе конторка кладовщика. Эдакая легкая будка, сколоченная из фанеры, полностью застекленная, чтобы кладовщик имел хороший обзор как на вход, так и по складу. Правда, дальше центрального прохода толком ничего не увидеть, поскольку на всю шестиметровую высоту идут сплошные стеллажи. Изготовлены добротно, из семидесятого уголка, и нагрузку способны выдержать серьезную. Между стеллажами имеется проход метра три в ширину. Всего таких проходов по обеим сторонам четыре.

Н-да. А вообще размеры склада впечатляют. Снаружи он как-то покомпактнее смотрится. Наверное, из-за того, что представляет собой обычную коробку с двускатной крышей и навесом над пандусом. Впрочем, замереть в удивлении заставили скорее не размеры помещения, а то, что оно не выглядело даже полупустым. Наверняка перед тем, как закрыться, имел место завоз. Или же, как всегда, придерживали товар на складах. Обычное явление для СССР.

Выброси все это на прилавки в середине восьмидесятых, и народ расхватал бы мигом. Это чуть позже, годам к девяностым, уже хорошенько подумали бы, что выбрать, импорт подороже или советское подешевле, но с сомнительным качеством. Впрочем, может быть как-то по-другому было. Хотя. Глядя на то, что окружало его из разрушенного прошлого этого мира, Шейранов очень сильно сомневался в том, что отличия были столь уж значимыми.

– Барс, Рекрут, прикрываете и держите центральный проход.

– Принято, – за двоих ответил Барс с характерным для кабардинцев акцентом.

Осмотр начали с левого прохода. Сразу за конторкой обнаружился электрокар, как будто его оставили только что. Помещение складское, поэтому налет пыли в глаза не бросается, словно все так и должно быть. Дальше проход абсолютно свободен. По бокам стеллажи, заставленные коробками и свертками из упаковочной бумаги.

Бекеш внезапно остановился, присматриваясь к коробкам. По сути, зачистку сейчас проводили Рубль и Конь, он же пошел скорее от нетерпения и желания лично осмотреть и оценить содержимое склада. Так что вполне мог себе позволить отвлечься.

Йожики курносые! Это же коробки с виниловыми пластинками. В каждой коробке штук по пятьдесят. И этих коробок тут… Ч-черт. Много. Хм. А ведь, судя по надписям на коробках, пластинки разные. Вот «АББА», тут «Бониэм», прочая зарубежная эстрада. На следующем поддоне эстрада советская. На стеллажах напротив упаковки с магнитофонными кассетами и бобинами. Все с записями. Даже если не найдется аппаратура, чтобы все это слушать, товар дорогой. Просто потому, что его сейчас никто не производит.

На верхней полке, что на полутораметровой высоте, тот же товар, но тут уже разнобой. Ну это понятно. Никакой заведующий магазином не возьмет пятьдесят пластинок, кассет или бобин с одним и тем же концертом Пугачевой. Ты поди их потом продай. Вот и распотрошили упаковки.

Что там на верхних стеллажах, так сразу не разберешь. Видно только, что они не битком забиты, но кое-что есть. Хватает и свободного места. Опять ничего удивительного. Это же не склады длительного хранения. Здесь товар все время в движении, прибывает оптом, потом растаскивается по районным магазинам мелкими партиями.

Обследовав левый проход, направились в правый. Парни работают со всем вниманием и осторожностью. А Бекеш?.. А что Бекеш? Опять осматривает полки. И надо сказать, очень даже удачно осматривает. А как это иначе назвать, когда тут с обеих сторон тянутся стеллажи, заставленные радиолами, проигрывателями и магнитофонами, как большими бобинными, так и портативными кассетниками.

Правда, изрядная доля стеллажей оказалась заваленной откровенным хламом. Тут хранились различные батарейки и кроны. Как нетрудно догадаться, прошедшие годы сказались на них не лучшим образом. Словом, только на свалку, больше некуда.

В следующем проходе Бекеш откровенно завис в недоумении. Здесь по сторонам тянулись залежи различных гитар, балалаек, гармошек, баянов… На самом верху заметны духовые инструменты и явно не медные, коль скоро до сих пор не позеленели, а очень даже поблескивают хромом. В самом конце коробки с какой-то аппаратурой. Наверняка какие-нибудь усилители и тому подобное.

Но удивился он не этому. Прямо на него смотрели штабеля картонных упаковок с телевизорами. Причем не абы каких, а цветных. И название очень даже читаемое, «Темп». О как! В восьмидесятые это невероятный дефицит и дорогое удовольствие. У него был только один соперник, телевизор «Чайка». Н-да. Зато цена была одинаковая, копейка в копейку, это Сергей Федорович помнил точно.