Кукловод. Книга 2. Партизан

Бирюков, у которого затекла рука, встрепенулся и поправил положение фонаря. А может, и заслушался, столько всего интересного тут прозвучало. И еще это указывает на безмерное доверие со стороны их благородия. Ну что же, пусть слушает и делает выводы, но и про свои обязанности не забывает.

— Пот.

Началов сноровисто обтер лоб прапорщика. Тот, по обыкновению, проморгался, помянул недобрым словом дрянное освещение, полевые условия, припомнил чью-то мать и вернулся к работе. Нужно заканчивать. Глядишь, парнишка выкарабкается. Очень уж серьезно ему досталось. Они несколько часов уходили от возможной погони, петляя и путая следы, как зайцы, чтобы не навести противника на их базовый лагерь. И все это время паренек трясся на носилках, истекая кровью…

* * *

«Считать предоставленные вами сведения достоверными не имею возможности, тчк Имеется ли подтверждение из иных источников, тчк Генерал артиллерии Иванов».

Аппарат прекратил перестук, и телеграфист, оторвав бумажную ленту, протянул ее генералу. При этом он всячески старался изображать из себя мебель. Нет, командующего любили и уважали, знали и о его заботливом отношении к подчиненным. Но те, кто знал его поближе, предпочитали не вызывать его неудовольствия, когда он был во взвинченном состоянии.

— Оч-чень интересно, — прочитав телеграмму, сквозь зубы процедил Брусилов. — Они что же, за все это время не смогли захватить языка на участке Третьей армии? — Командующий бросил взгляд на своего начальника штаба генерала Ломновского.

— Я связывался с начальником штаба Третьей армии генералом Добровольским и поделился с ним имеющимися у нас сведениями. Но или они так и не удосужились проверить эти данные, или у них ничего не вышло. Никто не хочет докладывать наверх о своих неудачах.

— Пишите, — обратился Брусилов к телеграфисту. — Я располагаю достоверными сведениями, что главный удар будет произведен на участке Третьей армии, в районе Тарнов — Горлица. На территории противника захвачен начальник штаба Одиннадцатой германской армии, с картами и документами. Для их переправки вылетел аэроплан. Однако считаю, уже сейчас необходимо сосредоточить резервы на указанном участке для проведения контрудара. Пассивная оборона может привести к прорыву фронта. Генерал кавалерии Брусилов.

— Думаете прислушается? — с явным сомнением поинтересовался Ломновский.

— Вот эта бумажка, — Брусилов тряхнул телеграфной лентой, зажатой в кулаке, — уже официальный документ. Господи, у нас с Рузским, конечно, имелся целый ряд противоречий, но ей-богу, лучше бы его назначили командовать нашим фронтом.

— И тогда неизвестно, что бы было на Северо-Западном, — покачав головой не согласился Ломновский. — Николай Владимирович умный, достаточно решительный и гибкий командующий. Стоит признать, что во многом благодаря его стараниям зимняя кампания этого года не принесла германцам успеха.

— Я этого как раз и не отрицаю. Но в настоящий момент меня волнует обстановка на нашем фронте. Я связывался с начальником штаба фронта… — Брусилов замолчал, явно пытаясь скрыть свою досаду.

— И что Драгомиров?

— Он пытается достучаться до Иванова, но безрезультатно.

В этот момент вновь ожил телеграф, начав набивать сообщение из штаба фронта. Брусилов сосредоточился было на бегущей полоске, но его отвлекли.

— Разрешите, ваше высокопревосходительство? — В телеграфную вошел статный подполковник из штаба и вытянулся в струнку.

— Слушаю вас, — произнес командующий.

— Сводка по фронту армии.

— Докладывайте.

Брусилов не без интереса посмотрел на подполковника. Тот выполнял приказ, согласно которому должен был докладывать обстановку на фронте каждые два часа. В случае же резкого изменения обстановки — незамедлительно. Признаться, Алексей Алексеевич невольно бросил взгляд на часы, мирно тикающие на стене. Но тут же успокоился, это был просто очередной доклад.

— Ситуация на фронте продолжает оставаться вполне стабильной, — заговорил подполковник. — Все атаки противника отбиты без особого труда и потерь с нашей стороны. Командиры полков особо отмечают эффективность массового минирования подходов к позициям противопехотными фугасами и самострелами. Даже на участке Двадцать второго корпуса у Козювки противник не проявляет присущей ему активности и упорства. Имеется множество докладов о том, что наблюдается практически беспричинное залегание наступающих цепей при первых же выстрелах со стороны наших позиций.

— Что скажете, Петр Николаевич? — обратился Брусилов к Ломновскому.

— Вряд ли это хитрость со стороны противника, причем повсеместная. Минирование подходов — новшество — и противодействовать ему пока возможно только массированной артиллерийской подготовкой по всем подступам к нашим позициям, что влечет перерасход боеприпасов.