Кукловод. Повелитель сердец. Сирота

— Меня убьют, если жена не убьет раньше, — проговорил Аба. — А его точно нельзя вскрыть?

— Нельзя, — покачала головой Йоко. — И не потому что он мой, он станет другом клана.

— Можно он будет врагом? Ну пожалуйста? — взмолился Аба. — Я бы провел столько тестов, столько экспериментов!

— А со мной живым провести эти тесты нельзя?

— М-м-м, в принципе можно, но обычно все против. Хм, я подумаю, — почесал затылок Аба. — Эксперименты добровольно это что-то новенькое.

— Так о каком учителе была речь? — поинтересовался я.

— Ну, Иуо-о все же напоролся в порту на тех, кто смог его отделать, — рассмеялся Аба.

— Что с ним? — всполошилась Йоко.

— Да все с ним нормально, но его могли убить, — отмахнулся от него Аба. — Там старик с внучкой пришли, когда их марионеток покрошили. Твой будущий учитель довольно строгий, так что надень белое… Нет, черное кимоно. Йоко, а у него есть красное?

— У него нет, а у меня найдется. И где мои подарки, Таке? — сузила глаза Йоко. — Ты смотри, у меня скоро день рождения.

— Я нищий, и вообще… Ли! Что там у нас по оплате за книги?

— Завтраками кормят, Мастер. Все копии уже сняли, Рина передала книгу в какой-то клан. Я так, мимоходом слышал, что кому-то что-то продали за полмиллиона вон, а мы еще ни единого вона не заработали.

— Вот видишь? — я пальцем указал на Ли. — Мне нечем тебя отблагодарить. Ли, нам надо что-то с торговлей делать, срочно! С меня уже подарки требуют.

— Я думал об этом, мастер, но нужен статус, а там уж что-нибудь найдем, чем торговать. Также у Лиры есть идеи…

— Не называй меня так! Но идеи и правда есть, госпожа Йоко, вы не могли бы об этом напомнить Рине? А то она занимается чем угодно, но только не делами клана.

— Я тоже хочу быть в доле! — возмутилась рыжая красавица. — Ли, у тебя еще остался уголь? Ты же его продавать хочешь?

— У меня еще масло Ленора есть, но это такая контрабанда, что до лицензии у меня нет ни угля, ни масла, — ухмыльнулся Ли. — Также нет и сладкого тростника для психокинетиков.

— Я тоже могу поработать как кукловод, но это потом, сейчас мне пора знакомиться с учителем, — улыбнулся я. — Аба, он очень строгий?

— Очень. Постоянно отчитывает свою внучку и, наверное, бьет, правда и внучка у него… Кхм, — посмотрел на Лиру Аба. — Красивая такая, в юбке, в чулках, я таких не видел никогда. Ей лет пятнадцать на вид, но она словно с рисунка художника, у которого проблемы с женщинами.

— Это мода Абадара, там такие девочки бегают, и даже я… — начала говорить Йоко, но вдруг строго посмотрела на меня. — Иди одевайся! Я тоже пойду, а то вдруг и это убийца.

— Зет, за мной, — скомандовал я.

Когда мы поднялись в мою комнату, наемник со слегка подгоревшей головой протянул мне чемодан.

— Тут все письма и фотографии.

— Молодец. Теперь слушай новое задание, нам нужны оружие и броня, посоветуйся с Ли, оборудуйте комнату с оружием и ты, как более опытный боец, подбери мне пистолет. Как твое обновленное тело?

— Насчет оружия я понял. Мое же тело… Я словно владеющий физик низкого дана.

— У меня теперь есть книга, теперь я смогу дополнительно улучшить тебя, а вот с пустышкой пока не знаю что делать. Хочу сделать его настоящим штурмовиком, но тело без знаний и навыков в бою будет обычным мясом.

— Понадобится оборудование для его обучения, я могу идти? — потрогал свои волосы Зет. — Мне нужно закончить стрижку госпожи Йоко.

— Иди.

Открыв чемоданчик я потерялся во времени, скажу честно, я не ожидал такого. Тут было все, и фотографии, и ворох писем. Вот Ким с детьми открывает новую харчевни, вот фотография, где они все вместе у своего домика, вот загон для лошадей. На душе стало тепло и радостно, и я открыл конверт в красной бумаге. Все остальные конверты были белыми.

Почерк женский, явно Кайи.

Привет, Такеши. Кукловод, с коим пересеклись мы на своем жизненном пути. Ты был странным, всегда, и явно знал, что ты особенный. Твой слуга по имени Зет нашел нас, хоть мы и путали следы как только могли. Я не раз работала на одаренных, и знаю их простую истину — бей там, где больнее.

Почерк местами был то ровным, то не ровным, словно пишущий письмо очень нервничал.

Ни я, ни дети не знали, любишь ли ты нас, но Ким знал что по нам ударят, и было бы лучше чтобы мы умерли для всех. И очень хотелось бы, чтобы мы умерли для тебя, чтобы тебя защитить.

На белой бумаге были видны следы от разводов, явно чьи-то слезы падали на письмо во время написания.