Кукловоды. Дверь в Лето

– Нет. Не обязательно кидаться в крайности. Но если то, что вы мне сказали, правда – вы нашли золото в горах. Ведь именно там старатели обычно находят золото.

– Что ж, как скажете. Я не против небольшой невинной лжи: золото все равно принадлежит мне по закону.

– Разве это ложь? Когда вы впервые увидели золото? Какого числа вы впервые вступили во владение им?

Я попытался припомнить. Купил я его в тот день, когда уехал из Юмы, то есть где-то в мае 2001 года. Примерно две недели назад… Тьфу ты!

– Пусть будет так, Джон… Впервые я увидел это золото… сегодня, третьего мая тысяча девятьсот семидесятого года.

Он одобрительно кивнул:

– И нашли его в горах.

* * *

Саттоны оставались в клубе до понедельника, так что я задержался с ними. Другие члены клуба были вполне дружелюбны и на удивление нелюбопытны в отношении моих личных дел. Такого мне не приходилось встречать ни в одной компании, где я бывал прежде. Позднее я узнал, что именно это и считалось правилом хорошего тона в клубе нудистов. Тогда же они показались мне самыми разумными и вежливыми людьми из всех, кого я встречал.

Джон и Дженни занимали отдельный домик на двоих, а я спал на раскладушке в одной из спален клуба. Там было чертовски холодно. На следующее утро Джон принес мне рубашку и джинсы. Золото мы снова завернули в мою одежду и засунули в сумку Джона. Сумку положили в багажник его машины «ягуар-император». Судя по марке автомобиля, Джон был адвокатом не из дешевых. Правда, по его манере держаться я понял это еще раньше.

Следующую ночь я провел у них дома, а уже ко вторнику у меня появились кое-какие деньги. Золота я больше не видел, но через несколько недель Джон вернул мне его точный денежный эквивалент за вычетом обычных комиссионных. Я знал, что он не имеет дела напрямую с Монетным двором, так как за каждую проданную порцию он приносил квитанции от покупателей. За свои услуги он не взял с меня ничего и не стал посвящать меня в детали сделок.

Меня, честно говоря, детали и не интересовали. Раз у меня были деньги, я мог заняться делом. Уже во вторник, пятого мая, Джейн поездила со мной по городу, и я нашел небольшой лофт в старом торговом квартале. Я оборудовал его чертежным столом, верстаком, армейской складной кроватью и прочей необходимой мелочью. Там было электричество (120/240 вольт), газ, водопровод и туалет, который вечно засорялся, а большего мне и не требовалось – я должен был экономить каждый цент.

Проектировать с помощью допотопных циркуля и рейсшины было медленно и утомительно, так что у меня не было ни одной свободной минуты. Поэтому, прежде чем строить заново «Феноменального Фрэнка», я занялся «Чертежником Четом». На этот раз «Феноменальный Фрэнк» станет «Первоклассным Питом», многоцелевым автоматом, сконструированным так, чтобы он мог делать все, что делает человек, – если, конечно, правильно задействовать торсеновские трубки. Я уже знал, что «Первоклассный Пит» не останется таким, как я его планирую, – его потомки превратятся в орду специализированных роботов. Но мне необходимо было оформить патентные заявки на все, что возможно.

Для патентной заявки не требовалась действующая модель, достаточно было чертежей и описаний. Но модели нужны были мне – модели, которые бы прекрасно работали и которые можно было демонстрировать. Эти модели должны были сами себя продавать; своей полезностью и очевидной экономичностью конструкции для серийного производства. Они должны были показать, что не только будут работать, но и станут хорошей инвестицией. Патентные бюро завалены изобретениями, которые работают, но в коммерческом отношении ничего собой не представляют.

Работа продвигалась и быстро, и медленно; быстро – потому что я точно знал, чего добиваюсь; медленно – потому что у меня не было ни приличной мастерской, ни помощников. Наконец скрепя сердце я выкроил средства и взял напрокат кое-какое оборудование, и дела пошли быстрее. Я работал до изнеможения семь дней в неделю и позволял себе лишь раз в месяц провести выходные с Джоном и Дженни в их голозадом клубе неподалеку от Боулдера. К первому сентября обе мои модели уже были в рабочем состоянии, и можно было приступить к чертежам и описаниям. Я сделал эскизы лакированных корпусов и послал на фабрику заказы на их изготовление, а заодно и заказы на хромирование внешних движущихся частей. Пожалуй, это единственное, что я не в состоянии был сделать сам. Жаль было тратить деньги, но я понимал, что без этого не обойтись. Разумеется, везде, где можно, я использовал стандартные компоненты, заказанные по каталогу, – иначе мне было нельзя, иначе мои создания просто не окупились бы в производстве. Однако тратить деньги на всякие украшения мне не нравилось.

Я сидел в мастерской почти безвылазно – времени на прогулки у меня не хватало, что, кстати, было и неплохо. Однажды я вышел купить сервопривод и наткнулся на знакомого из Калифорнии. Он заговорил со мной, и я, не сообразив, что делаю глупость, ответил.

– Привет, Дэн! Дэнни Дэвис! Не ожидал тут на тебя нарваться. Думал, ты в Мохаве.

Мы обменялись рукопожатиями.