Кукловоды и марионетки. Воспоминания помощника председателя КГБ Крючкова

Впервые об их существовании я узнал из уст известного германиста, одного из бывших руководителей разведки С. А. Кондрашева, который в мою бытность работы в Секретариате КГБ СССР являлся Старшим консультантом Председателя КГБ СССР. Зная, что немецкая сторона проявляет большой интерес к этим историческим материалам, С. А. Кондрашев после объединения Германии стал активно продвигать идею передачи ФРГ микрофильмированных изображений страниц дневников Й. Геббельса в обмен на обещание западногерманского архива безвозмездно передать нам саму аппаратуру для микрофильмирования, которую планировалось использовать для нужд 10-го отдела КГБ СССР, т. е. для ведомственной архивной службы.

Кукрыниксы. 1943 год

После одного из очередных докладов руководству согласие на целевую поездку С. А. Кондрашева в ФРГ было получено. Сама поездка прошла весьма успешно, однако мне как его хотя и формальному, но все же непосредственному по кадровым установлениям начальнику пришлось впоследствии немало попотеть, чтобы правильно оприходовать в финансовом отделе честно заработанную им во время служебной загранкомандировки на раздачах интервью и на чтении лекций валюту.

Впоследствии С. А. Кондрашев, как известно, проявил высокую активность в деле популяризации ряда успешно проведенных разведывательных операций противоборствующих спецслужб Запада и Востока, издав, в частности, совместно с Дж. Бейли и Д. Мерфи «Поле битвы Берлин: ЦРУ против КГБ в “холодной войне”»[56].

Что же это за материалы, которые западногерманские историки единодушно расценивали как документальные источники первостепенной важности, поскольку они были практически единственными историческими свидетельствами, исходившими из самых верхних эшелонов власти нацистской Германии?

Первые записи в дневнике будущий министр пропаганды сделал в июле 1924 года и затем не прерывал их аж до апреля 1945 года. На основе материалов его дневника в 1934 году в центральном партийном издательстве «Франц Эхер-ферлаг» была издана книга «От кайзерхофа до рейхсканцелярии», которая впоследствии неоднократно переиздавалась.

В 1936 году Геббельс продал свои дневники этому издательству с обязательством их публикации через 20 лет после смерти и одновременно заключил с ним договор о регулярном, ежегодном написании последующих дневников с последующей передачей в издательство. Для обеспечения выполнения условий контракта в аппарате Геббельса было создано специальное подразделение.

В 1944 году он дает указание вначале о микрофильмировании, а затем и микрофишировании дневников. К апрелю 1945 года в министерстве пропаганды и в доме Геббельса скопилось более тысячи фотопластин с микрофишами. К этому же времени в бункер фюрера был перемещен и его личный архив с собственноручными записями и расшифровкой многочисленных надиктовок стенографистам. Большая часть дневниковых материалов Й. Геббельса уцелела, хотя и попала в разные руки. Часть материалов архива хранится в США, в Гуверовской библиотеке, другая – в Мюнхенском институте современной истории.

Однако научное использование всех обнаруженных частей дневника Й. Геббельса было осложнено по причине достаточно запутанной истории с приобретением в 1955 году швейцарским банкиром Франсуа Жену авторских прав на использование «всего литературного наследия доктора Геббельса». Эти права ему якобы передал адвокат Курт Лейке, которого районный суд Западного Берлина в рамках осуществлявшегося тогда процесса денацификации назначил официальным опекуном наследства Геббельса.

Можно ли считать «литературным наследием» дневниковые записи явно служебного характера – это, помимо прочего, в течение ряда лет стало предметом острых судебных споров и разбирательств, в том числе с участием западногерманского писателя Эрвина Фишера[57].

Имеются ли в хранящихся у нас архивных материалах из «фонда Геббельса» дополнительные сведения, проливающие свет на обстоятельства заключения известных договоров между СССР и Германией в 1939 году, откровенно говоря, не знаю. Однако твердо убежден в том, что если среди них находятся записи, датированные августом – октябрем 1939 года, такие свидетельства ближайшего гитлеровского приспешника обязательно должны там быть. Не мог фюрер не посвятить своего министра пропаганды во все детали столь внезапного, скоропалительного альянса со своими заклятыми идейными врагами, не объяснить ему потаенную суть своего двойного политического сальто-мортале с одновременным смачным плевком в сторону союзной антикоминтерновской Японии…

А вот всеведущий литературный источник – писатель Е. Ржевская, выпустившая кучу самой различной популярной литературы о Гитлере, Геббельсе и прочих нацистских бонзах, утверждает безаппеляционно и категорически: