Кукловоды Третьего рейха

Приморской армии было приказано контратаковать. Но полки и дивизии, переброшенные из Одессы, разгружались в разных портах, двигались к фронту разрозненно. В атаки они тоже кидались нестройно и разобщенно, по мере подхода. А на открытых пространствах степной части Крыма немецкие танки и бронетранспортеры давили и разбрасывали эти части. Между тем Манштейн придерживал в запасе резервный кулак из двух свежих дивизий. Высмотрел самое уязвимое место и 26 октября нанес удар на стыке Приморской и 51-й армий. Боевые порядки были разорваны, немцы устремились вглубь Крыма.

Севастопольский оборонительный район был укреплен очень основательно, имел мощные артиллерийские форты, береговые батареи, доты. Но к моменту прорыва неприятеля в городе вообще не осталось сухопутных войск. 30 октября береговая батарея № 54 у деревни Николаевки открыла огонь по колонне немецких танков, заставив их повернуть назад. А Черноморский флот принялся собирать на оборону всех кого можно — личный состав тыловых, учебных подразделений, обслуживающих частей. Набралось около 15 тыс. бойцов. Этого было мало. Но и противник выходил к Севастополю отдельными передовыми отрядами, прощупывал оборону, его удавалось отгонять [70].

Между тем разгромленная 51-я армия отступала на восток, на Керчь. Командующий Приморской армией Петров принял решение — отходить на Севастополь. Он не имел никакой связи с вышестоящим начальством и не знал, что Ставка утвердила именно такой план действий: 51-й армии идти на Керчь, прикрыть дорогу на Тамань и на Кавказ, а Приморской защищать главную базу Черноморского флота. Части Петрова совершали тяжелый марш через Крымские горы, отбивались от наседающих германских войск, брошенных им вслед.

К Севастополю они выходили крайне уставшими и поредевшими. Но основа обороны была уже создана моряками, и пехотные подразделения вливались в нее, закрепляли и цементировали. К 9—10 ноября немцы полностью окружили Севастополь с суши. Манштейн попробовал овладеть им с ходу, бросил подчиненных на общий штурм. Как раз в эти дни прославились пятеро моряков по главе с политруком Фильченковым, бросившиеся со связками гранат под вражеские танки. Врага отразили, базу флота отстояли. У соседей дела обстояли хуже. На перешейке Керченского полуострова имелись прекрасные позиции. Отбиваться здесь можно было долго — из Тамани можно получать снабжение, с моря поддержат корабли. Но остатки 51-й армии перемешались, были морально надломлены. Стоило неприятелям как следует нажать, как войска забыли о каких-либо планах, приказах. Покатились прочь. Благо Керченский полуостров узкий. Значительную часть солдат удалось переправить на Тамань. Севастополь остался в Крыму изолированным.

38. Кары и очищение

В 1812 г., во время нашествия Наполеона, по мере продвижения к Москве вражеская армия заметно уменьшалась. В 1941 г. картина была иной. Гитлеровская армия непрерывным потоком получала пополнения, боевую технику. В Германии и союзных ей государствах шло формирование новых дивизий. Но мало было немцев, австрийцев, румын, финнов, венгров, словаков, итальянцев, хорват, поляков, чехов и иже с ними! Неприятельские ряды весьма ощутимо подпитывались за счет массовых измен советских граждан!

Во Львове при приближении немцев подняли восстание украинские националисты. Освободили заключенных из тюрьмы, провозгласили свое «правительство». Восстание произошло и в Литве, в Каунасе. Заговорщики и примкнувшие к ним жители принялись громить советские учреждения, не успевшие выехать, убивать служащих, милиционеров, красноармейцев. Руководители мятежа тоже объявили себя «правительством», но в основном увлеклись истреблением евреев. Кстати, литовцам в данном отношении принадлежит приоритет. Они начали кампанию геноцида раньше, чем немцы. Заявили, что именно евреи виноваты в присоединении Литвы к СССР. Логики в этом было маловато. Но грабить, резать людей, насильничать над обреченными женщинами показалось местным борцам за свободу чрезвычайно важным и вдохновляющим делом.

Кстати, что касается евреев, то даже они нередко встречали гитлеровцев вполне дружелюбно и лояльно. Руководитель подполья в Ровно Т.Ф. Новак вспоминал, что на Западной Украине многие евреи отказывалось эвакуироваться. Их старики помнили, как хорошо относились к ним немцы и австрийцы в Первую мировую. Внушали соплеменникам, чтобы те не поддавались на призывы уезжать. Дескать, немцы высококультурные люди, представители великой западной цивилизации [89]! А в Литве евреи искали у оккупантов защиты от местных погромщиков. К «цивилизованным» немцам нередко старались перейти и русские. Фельдмаршал фон Лееб докладывал — после окружения Ленинграда толпы жителей по ночам пытались пересечь линию фронта, выбраться в расположение германских войск. Но солдаты получили строгий приказ не принимать их. Перебежчиков встречали пулеметными и автоматными очередями.