Кукловоды Третьего рейха

В России мадьяры вели себя не лучше. Например, только в трех деревнях Севского района они убили не менее 420 мирных жителей. Когда расстреливали мужчин, многие женщины и дети попрятались в лесу — их нашли и замучили. Баб и юных девочек насиловали перед тем, как зарезать или застрелить. Не пощадили совсем малышей, приканчивали вместе с матерями. В другой карательной операции, между Рославлем и Брянском, венгры согнали с мест проживания 12 тыс. жителей, их деревни сожгли, более тысячи человек было казнено. В 1942 г. в Будапеште вышла книга свежих воспоминаний «Военный дневник». Один из авторов, взводный командир Шандор Криштоф, подробно расписывал, как он и его подчиненные помогали немцам в карательных акциях, какое удовольствие доставляло ему убийство женщин и детей. Имел наглость благодарить Бога, что смог поучаствовать в искоренении славянской и еврейской «заразы». Причем в Венгрии этой книге присудили литературную премию [38]!

Страшными палачами показали себя и хорваты. Они неоднократно отметились при расправах в Советском Союзе, но особенно активно поучаствовали в борьбе с партизанами в Югославии. Точнее, в этнических чистках. В походах по деревням и в специально созданных концлагерях Ясеновац, Стара-Градишка, Баница, Саймиште, Шабац, Црвени Крст развернулось истребление сербов. Хорватские усташи изобрели особый кривой нож, «серборез», соревновались в убийствах на скорость. Рекордсменом стал бывший студент Петар Брзица, за день он перерезал горло 1360 сербам, получил за это от командования золотые часы и серебряный сервиз, а также угощение — жареного поросенка и вино.

А уж румыны были далеко не самыми лучшими и не самыми доблестными воинами. Но в свирепости могли дать фору кому угодно! Антонеску наметил капитальную программу чисток на присоединенной территории — своими силами, без немцев. Начались эти расправы даже не на советской, а на собственной земле. 28 августа 1941 г. румыны погромили евреев в Яссах, некоторых перебили, 8 тыс. выслали в концлагеря. Потом взялись за Молдавию.

Арестовывали всех, кто так или иначе выдвинулся при советской власти, занимал мало-мальски руководящие должности, вел общественную работу. Тюрьмы в каждом городе были забиты, повсюду гремели расстрелы. Молдавских крестьян сажали и пороли за организацию колхозов, использование помещичьего инвентаря. Евреев и цыган выгоняли из домов, гнали в концлагеря. Кстати, евреев во внутренних областях Румынии Антонеску так и не тронул. Они были связаны с теми же кругами финансистов и спекулянтов, которым угождал сам маршал. А на советских евреях отыгрался, они были «чужими», открывалась возможность пополнить их имуществом казну и карманы начальства.

Особенно размахнулись румыны в Одессе. Ночь на 18 октября, первая после их вступления в город, стала ночью ужасов. Солдаты разбрелись по улицам. У случайных встречных отбирали часы, одежду и проламывали головы прикладами, пыряли штыками. Вламывались в дома, насиловали женщин. Позже румынское командование разводило руками — дескать, солдаты «устали» от долгой и тяжелой осады, вот и поправляли нервы. На следующий день на столбах и деревьях появились повешенные по приказу комендатуры — за что, никто не знал.

Румыны прочесывали город, насобирали 3 тыс. пленных, по каким-то причинам не сумевших эвакуироваться со своей армией или преднамеренно оставшихся. Их согнали на территорию старых артиллерийских складов. Сюда же приводили задержанных в облавах, которых сочли подозрительными. Но никаких разбирательств и выяснений личности не было. 19 октября людей, собранных здесь, начали отсчитывать партиями, выводить и расстреливать. Некоторых заперли в складах и сожгли заживо.

А потом случилась примерно такая же история, как в Киеве. Перед оставлением Одессы разведчики Приморской армии раздобыли любопытный документ: план размещения в городе румынских учреждений. Здание управления НКВД на Марзалиевской улице предназначалось для комендатуры и сигуранцы (контрразведки). Подвал дома заминировали. Оставшиеся в городе подпольщики сообщили, что в это здание съезжается начальство на какое-то совещание. Из Крыма по радио мина была взорвана [55].

Погибли комендант Одессы генерал Глогожану, два десятка румынских и немецких офицеров, охрана, чиновники — всего 67 человек. Антонеску в ярости распорядился казнить по 200 человек за каждого убитого офицера и по 100 за солдата. На самом деле казнили гораздо больше. Войска устроили облаву по Марзалиевской и нескольким соседним улицам. Выгоняли из квартир всех жителей подряд, целыми семьями расстреливали их на месте, возле домов, многих перевешали. Потом по городу началась очередная повальная чистка. Забирали людей, кто так или иначе был причастен к обороне Одессы. Рабочих местных фабрик и мастерских, портовых грузчиков и служащих, врачей, медсестер. Хватали и евреев. Их скопом объявили виновными.