Куклы для смерти (СИ)

Так хотелось сказать, как он её любит, так хотелось крикнуть, что больше никогда… Никогда! Он не будет с ней ссорится и они всегда будут находить компромисс. В эту секунду он был согласен на все: и на свадьбу с Васей, и на татуировку во все тело, да хоть голой ходи — слова не скажу.

Но он ничего не успел. Потому что именно в этот миг в дверная ручка щелкнула, и дверь стала медленно открываться.

Денис резко, но бесшумно кинул трубку на базу, в два шага подлетел к окну, прикрылся широкой тяжелой портьерой и перестал дышать.

Раздались тяжелые мужские шаги, чуть приглушенные толстым ковром. Денису очень хотелось подсмотреть, как же все-таки выглядит Учитель, но это было крайне опасно. Он мог только догадываться, что мужчина прошел за стол и сел. Скрипнуло большое кожаное кресло, с глухим хлопком на стол лег дорогой портфель. Зашелестели бумаги — видимо Учитель просматривал документы. Раздался короткий стук, и, не ожидаясь ответа, кто-то стремительно вошел в дверь.

— Ненавижу твоего Советника. — женский голос переполняла брезгливость. — У меня от его взгляда мурашки по спине.

Мурашки забегали и по спине Дениса, потому что он мог дать руку на отсечение, да что там руку-голову! — что голос принадлежал… Алине Муратовой.

— А ты не смотри на него. — холодно посоветовал Учитель.

В этот миг Денис понял — он сошел с ума. Или в этой секте что-то подмешивают в еду. Потому что и этот голос ему был знаком. Нет. Этого просто не может быть. Но следующая фраза Алины прибила Дениса окончательно.

— Хороший совет. — съязвила Алина. — Я обязательно им воспользуюсь… папа.

Хлоп! Есть. Дениса не подвел слух и в еду ничего не подмешивают. Потому что Учитель никто иной, как Марат Муратов собственной персоной. Который, кстати, сейчас, должен делать очередной доклад перед своими японскими коллегами.

Мысли, словно стеклышки в калейдоскопе смешались и быстро выстроились в четкую картинку: значит, есть связь между Маратом и консультацией Лизы в «Здоровой душе»! Значит, вот откуда прибывают люди в общину. Из Центра! И эта долбанная семейка обрабатывает своих пациентов. Лихо! А как удобно! И знают все про своих пациентов, и выбирают людей абсолютно одиноких, бьют в самое уязвленное место. «ты никому не нужен, у тебя никого нет, и только мы — твоя семья.» Способ стар как мир и работает на все сто! Мерзавцы!

Денису стоило больших усилий подавить острое желание тут же проявить себя и с размаху ударить и одного и другого. Не время! — прошипел он мысленно. Но когда оно придет — вот прям с удовольствием. До крови, чтобы визжали и у ног валялись.

Однако почему они вдруг замолчали? Денис насторожился. Ушли что ли?

— Если ты позвал меня помолчать, я пожалуй пойду. — словно услышав сомнения Дениса, отозвалась Алина.

— Всё зря. — обронил Марат.

— Что — всё? — голос Алёны заледенел.

— Всё. Со смертью Андрея ничего не прекратилось.

— Как? — ахнула Алина.

— А так. У меня требуют новую партию кукол. На тех же условиях. Я должен их подготовить. В субботу заберут. — Марат потер лицо. — И тогда ты и Нэлли будете жить долго и счастливо. Вот так-то, дочь.

— Этого… Этого не может быть. Значит Андрей…

— Андрей был лишь звеном в цепи. Одним из многих посредников и только.

Марат встал и подошел к высокой стойке в углу кабинета. Раскрыл бар и вынул пару бокалов.

— Я должен был догадаться. — Марат достал бутылку. — Твой муженек до большого босса явно не дотягивал. Хорошо, что его Шитов зарезал, как собаку. Благородной смерти Глазунов не заслуживал.

Марат разлил коньяк по бокалам.

— И хотя наше положение не очень изменилось, я все-таки рад, что мы с тобой это сделали. Мир стал чище без этой твари.

У Дениса мигом взмокла спина, сердце пролетело куда-то вниз, затем подпрыгнуло и забилось у горла.

— Шитова жалко. — Марат опрокинул бокал. — Но двигаясь к цели приходиться жертвовать лучшими. Другой не смог бы в один час зарезать гниду и самому устраниться.

— Ты мог на это закодировать любого. — словно в прострации прошептала Алина.

— Ой, брось, Алина. — Марат скривился и налил еще порцию — Мы сто раз это обсуждали. Нужен был солдат, который не дрогнет даже под кодировкой. Камикадзе стопроцентный. Без сомнений и страха. Шитов был идеален. Мда…

«Кодировка? — голова Дениса, казалось, сейчас лопнет от перенапряжения. — Что за кодировка? Черт… Они же психологи. Ну конечно!»

Услужливая память тут же выдала давно почившего в бозе Александра Довженко, который на закате девяностых придумал некий код, который избавлял глубоко больных алкоголиков от пагубной привычки. Если можно закодировать людей на отказ от выпивки, почему нельзя придумать код на… смерть?

— Да черт с ним, папа! — в голосе Алины послышались нотки паники. — Что теперь, что?! Ты опять будешь делать кукол?

«Да что за куклы такие?» — терялся в догадках Денис.

— Да. — просто ответил Марат. — Я понял — это гидра. Одну голову уберешь — появятся новые три. Мы на крепком крючке, Алина. Надо смириться. Мы же не можем устранять всех. Это не результативно и опасно. Того и гляди, менты на хвост сядут. Хватит с меня Фомичевых.