Куклы на чердаке

Страх липкой испариной выступил на лице…

– Соня… Какой кошмар… До меня только сейчас доходит, что в твоем доме – труп и что если позвонить в полицию, то неприятности и даже большие проблемы будут не только у тебя, но и у меня… Может, ты что-то скрываешь от меня? У тебя есть враги? Реальные? Что от тебя, наконец, хотят? Упечь за решетку? Отнять дом?

– Я не знаю… Я уже ничего не знаю… Что делать, Ната?

– Избавиться от трупа, – развела я руками. – Что же еще?

– Закопать в саду? – Она горько усмехнулась.

– Нет. Так поступают лишь в старых добрых английских криминальных романах. И потом, как правило, сад перекапывают, труп находят – со всеми вытекающими отсюда последствиями… Думаю, его надо отвезти подальше от дома.

– Но как?

– Скажи, тебя часто останавливает полиция? Часто проверяет машину?

– Нет… Еще ни разу…

– Будем надеяться, что тебе повезет и на этот раз…

– Ты предлагаешь положить труп в багажник?

– Нет. Я очень боюсь, но думаю, что его придется усадить каким-то образом на заднее сиденье и положить рядом с ним вот эту бутылку виски… Вроде, как везем пьяного садовника к нему домой…

Я говорила так хладнокровно потому, думаю, что мертвец пока еще продолжал лежать у нас под ногами, а не рядом со мной на заднем сиденье…

И еще одну деталь я заметила. Когда испытываешь страх, то организм твой мгновенно перестраивается, и ты перестаешь обращать внимание на некоторые очень неприятные для тебя вещи, и ты упорно идешь к достижению своей цели – удалению причины этого страха… И лишь после того, как все оказывается позади, ты оглядываешься назад и поражаешься тому, что тебе удалось пережить.

Я до сих пор с содроганием вспоминаю те долгие минуты, которые мне показались часами, когда мы укладывали, вернее даже, усаживали окоченевшего, одеревеневшего, завернутого в плед садовника на заднее сиденье – рядом со мной… Труп, понятное дело, постоянно приваливался ко мне в доверительно-пьяном движении, и тогда мне казалось, что мой левый бок просто леденеет от холода… Еще что-то странное происходило с моими волосами на голове. Сказать, что они вставали дыбом всякий раз, когда мы проезжали мимо патрульных, это слишком мягко сказано. Они шевелились на коже моей головы, как змеи, и это мерзкое чувство, что волосы мои змеятся и совершенно неуправляемы, заставляло покрываться все мое тело мурашками…

Понятное дело, что я не знала, куда мы едем. Понимала, что куда-то за город, однако я ошиблась, и, когда уже впереди показалась окраина, наша машина свернула влево, затем въехала в какие-то каменные ворота и остановилась.

– Что это? – спросила я, рассматривая в снопе прожекторов бетонный бассейн, груды строительного мусора, технику.

– Это стройка… причем идет бешеными темпами… Они что-то бетонируют, думаю, это будет какой-нибудь торговый центр с подземными гаражами…

Я поняла, что она хочет сбросить тело в один из возникших из темноты и бетонного хлама котлованов, присыпать землей, чтобы потом нашего незадачливого пьяницу-садовника залили бетоном… Что ж, идея была отличной.

Машина наша стояла таким образом, что с трассы ее не могло быть видно. Мы достали тело садовника, протащили до самого дальнего котлована и сбросили туда. Затем спустились, насколько это было возможно, вниз и с помощью прихваченной из дома лопаты присыпали тело землей.

А потом пошел дождь. Словно должен был полить то страшное, что мы посадили в землю. А заодно уничтожить наши следы.

– Какой же хороший дождь, – пришептывала на обратном пути Соня, глядя перед собой немигающими глазами. – Как же он все хорошо польет… Не останется не только следов нашей обуви, но и следов протекторов… Ничего. Это очень хорошо. Очень. Значит, мы сделали все правильно…

Вернувшись домой, я поняла, что уже три часа утра и что я, возможно, совершила самую грандиозную ошибку в своей жизни – помогла незнакомой мне женщине избавиться от трупа… И кому теперь объяснять, что так сложились обстоятельства, что я не хотела этого делать, но была просто вынуждена, поскольку тянущиеся из прошлого проблемы всегда касаются настоящего и, конечно, будущего. Не влюбилась бы я в Тони – не приехала бы в Болгарию – не попала бы в руки преступников – не сбежала бы от родителей – не получила бы проблем с документами – не согласилась бы на авантюрное предложение незнакомого мне человека отправиться в очень рискованное путешествие в Германию – не познакомилась бы ближе с, возможно, преступницей и убийцей (а почему бы и нет? Кто знает, как на самом деле умер садовник) Соней – не согласилась бы помочь ей избавиться от трупа…

Вот такая тяжелая, как кандалы, цепь событий, влекущая одну за другой ошибки, проступки, преступления…

– Ты ложись спать… Да, спасибо тебе большое за помощь… – как бы между прочим сказала Соня, энергично бегая по дому в поисках подручных средств – ей хотелось привести в порядок морозильную камеру.

Она надела белые резиновые перчатки, плеснула в ведро теплой воды, сыпанула туда какой-то дезинфицирующий, дурно пахнущий порошок, распахнула дверь морозилки, вошла туда и принялась мыть полы…