Куклы тоже плачут

Вообще, Эдик редко позволял себе открытую грубость по отношению к

матери: обычно он грубил только тогда, когда чувствовал себя виноватым.

Сейчас был именно такой случай.

– Как ты не понимаешь, – продолжала Джина, совершая массирующие

движения по вискам Эдика, – я всегда волнуюсь за тебя, за Карину!

– Вот-вот! Лучше о Карине заботься. Особенно сейчас.

– Почему это «особенно»? – сразу же встревожилась Джина.

– Да это я так, к слову, – пытался выкрутиться Эдик, поняв, что

невольно проболтался: вчера он случайно услышал, как Карина

разговаривала по телефону с подругой. Услышал и о беременности сестры.

– Эдик, не молчи! – напирала на сына Джина.

– Да беременна она, – не выдержал тот натиска. – Беременна!

Джина ахнула: она, почему-то, меньше всего ожидала услышать

подобное.

– С чего ты это взял?

– Слышал, как она с Анькой разговаривала. По телефону.

– Значит, правда… – протянула Джина. – Ну, что ж! Значит, будет

свадьба!

– Не будет, – пробурчал Эдик.

– Почему это?

– Влад ушел к какой-то Алене, – прокомментировал Эдик.

– Ты это тоже услышал из беседы с Аней?

– Угу.

– Значит, и это правда…

Джина глубоко вздохнула.

– Ну, ладно, сынок, иди, отдыхай. Мы с Кариной потом поговорим.

Эдик поднялся с дивана, чмокнул мать в лоб и удалился.

«Интересный расклад! – думала Джина, провожая сына взглядом. – А я-

то думала, что знаю Карину как свои пять пальцев!»

Джина недоумевала: как получилось так, что ее дочь оказалась

брошенной? Ведь сама Карина не раз повторяла, что ни один мужчина не

посмеет первым прервать отношения с ней, что стать ее мужем будет

настоящим счастьем для любого! Да и сама Джина считала, что дочь не

относится к числу тех, кем разбрасываются… Как же такое могло произойти?

И ладно бы отношения у молодых складывались несерьезно, но Владик…

Владик считался серьезным парнем… Считался…

Дверь скрипнула, и в комнату боком вползла Карина. Взглянув на мать,

она сразу поняла: что-то не так… Но что?

– Садись, дочка, – ласково промурлыкала Джина. Только Карину было

трудно обмануть – она уже уловила в голосе матери настораживающие нотки.

97

– Ты что-то хочешь мне сказать, мама?

– С чего ты взяла? – сделала недоуменный вид Джина. – А, впрочем, не

буду скрывать – я действительно хочу с тобой серьезно поговорить…

– Слушаю тебя, – упавшим голосом выдавила Карина, напряженно

сжавшись. – Только попрошу без предисловий, договорились?

– Как хочешь, – кивнула Джина. – Что у тебя с Владом?

– В каком смысле? – теперь недоумение попыталась выразить Карина.

– В прямом. Только не увиливай от ответов, ладно? Раз уж ты не хочешь

предисловий, то и я попрошу тебя не выкручиваться напрасно!

– С Владом мы расстались, – выпалила Карина.

– И?

– Мам, ну что ты меня пытаешь? – взмолилась Карина. – Ты ведь

никогда не интересовалась моей личной жизнью, что же случилось такого,

что у тебя вдруг проснулся интерес?

– Твоя беременность… – выразительно протянула Джина, изгибая свои

черные брови.

– Анька настучала?

– А какая разница? – уклонилась от ответа Джина. – Сорока на хвосте

принесла!

Карина молчала, уставившись в пол. Казалось, что она ничего не видит,

не слышит и, быть может, не чувствует.

– Дочка, приди в себя!

Джина не выдержала и встряхнула дочь за плечи. Ну что за дурацкая

привычка: вместо того, чтобы продолжить серьезный разговор, замыкаться в

себе?

– И что ты хочешь от меня? – выдавила, наконец-таки, Карина.

– Я – ничего! – высокопарно заявила Джина. – От тебя я не хочу ничего!

А вот для тебя – многого!

– Мама, не тяни! Говори уже, что ты решила?

– Милая моя, я не решила ничего, потому что решать все-равно тебе. А

вот расклад я тебе обрисую, чтобы ты поняла, во что, как говорится,

вляпалась! – произнесла Джина. – Итак, напоминаю: ты студентка

престижного ВУЗа, и чтобы поступить в этот ВУЗ было затрачено много не

только энергии, но и денег; ты учишься на четвертом курсе, и впереди

диплом. Это первое. Конечно, мы могли бы выдать тебя замуж за Влада, и ты

стала бы женой неплохого и успешного человека, но, на сколько я успела

узнать, с Владом вы расстались… Что остается?

– Что? – эхом отозвалась Карина.

– Остаешься ты одна, с ребенком, с незаконченным образованием…

Конечно, мы всеми силами будем помогать тебе… Скорее всего, удастся и

диплом получить, и ребенка вырастить сможем – уж денег-то хватить

должно! Но ты представь себе будущее: постоянные комплексы, шепот за

спиной, заметки в газетах, типа: «Серова – младшая принесла в подоле»…

– Я поняла тебя, – шепотом произнесла Карина. – Я все поняла.

98

Бесшумно девушка поднялась, также бесшумно вышла из комнаты.

Слово матери – закон, и пусть Джина не сказала прямо: «Делай аборт!», но

это было понятно и так, даже дурак понял бы, к чему вела Джина. Карина

дурочкой не была. Она была сильной, волевой и решительной, но у всех есть

Ахиллесова пята. А для Карины этой пятой всегда являлась Джина – вот и

теперь мать буквально поменяла полюсами решение Карины. Что ж, аборт

так аборт.

***

– Вам придется немного подождать! – медсестра в белом халате

улыбалась во все тридцать четыре зуба, указывая Карине на кушетку в холле.

– У Дмитрия Анатольевича сейчас пациентка, но скоро он освободиться.