Куколка

Вокруг меня образовалась странная композиция звуков от одновременно произнесённых «привет, хай и очень приятно». Они подвинулись, уступая нам место, и мы разместились на разных диванах, друг напротив друга.

Следующие два часа были самыми странными в моей жизни. Со мной никто не разговаривал и ни о чем меня не спрашивал, поэтому я сидела молча с глазами по пять рублей. Богема представляла собой людей, которым было за двадцать пять, в странной мешковатой одежде. Они пили дешевое вино из коробок, слушали музыку, в которой не прослеживалась мелодия, обсуждали политику, живопись и труды Канта. Атмосфера напоминала ток-шоу на первом канале, где эксперты собираются для того, чтобы обсудить, что все вокруг виноваты и только они одни знают, как правильно жить. Слова, которые использовала местная элита, мне были не понятны, и значения этих терминов я не знала. Максим сидел с горящими глазами, явно воодушевлённый всем происходящим, постоянно поддакивая Гале, которая мне показалась самой неприятной. Она была высокой брюнеткой с грубыми чертами лица, большим носом и лохматой прической не имеющей формы. Жестами Галя напоминала Ренату Литвинову, но без манерного томного голоса, ее голос был низким с хрипотцой. Любую вещь она произносила с большим апломбом и производила высокомерное впечатление.

Я ждала, когда закончится этот сюр, и мы разойдёмся по домам, жутко хотелось спать и от монотонной музыки у меня заболела голова. Но Максим не спешил уходить, я чувствовала себя собакой, которую привязали к перилам супермаркета, дожидаться своего хозяина.

Когда этот вечер, наконец-то, закончился, и мы вышли из здания, я жадно вдохнула свежий воздух.

- Ну как тебе?

Максим прикурил сигарету.

- Это было странно, - мне не хотелось ему врать.

- Почему? Они очень клёвые, интересные ребята.

- Откуда ты их знаешь? Они выглядят намного старше тебя.

- Галя познакомила. С ней мы знакомы много лет. Она художница. И гений.

Я поежилась от холода и обхватила себя руками. До дома ещё полтора часа пути, которые мне пришлось провести, слушая о гениальности работ Гали и концептуальности ее идей. А потом и про всех остальных участников местной богемы. Впервые в жизни мне захотелось, чтобы Кораблёв заткнулся.

Когда я добралась до дома и залезла в кровать, вдруг поняла, что не такие уж мы с Максимом одинаковые. Все то, что я о нем знаю, только верхушка айсберга. А я плаваю где-то рядом и тону, потому что для меня слишком глубоко и не понятно то, что я сегодня увидела.

Глава 11

Маша, 5 октября

Сегодня очень важный день, в первой половине меня ждали две контрольные работы по физике и геометрии, а вечером конкурс талантов. К урокам я не готовилась, потому что Максим подсадил меня на Виктора Пелевина, и все свои вечера я проводила за чтением. Я жутко волновалась перед выступлением, потому что знала, что оно пройдёт не так как я хочу. Я выбрала песню Кристины Агилеры Hurt, которую тысячу раз исполняла дома. Мне нравилась ее мелодия, она подходила мне по тембру голоса. Я много фантазировала, как я должна быть одета во время выступления, как будут двигаться мои руки, с какой стороны должен падать свет. В моей голове выстраивалась полноценная картинка, я всегда видела этот номер со стороны, как-будто я его режиссирую. И все это невозможно в рамках школьного актового зала. От мысли об этом становилось грустно.

Контрольные я завалила, как и добрая половина нашего класса, поэтому атмосфера вокруг стояла гнетущая.

- Я все жду, когда у тебя проснётся совесть, - Таня смотрела на меня с укором, отложив в сторону булочку, - Ты помнишь, что у тебя есть подруга?

Мне стало стыдно, я действительно очень отдалилась от неё, перестала звонить, писать и обсуждать последние сплетни. Как, впрочем, и от всех остальных, я больше не ходила гулять в компании одноклассников.

- Ты права, обещаю исправиться.

Я поставила на поднос тарелку недоеденного винегрета и виновато посмотрела на неё.

- Мы с Воронцовым уже десять дней встречаемся, а ты и не заметила.

Я не удивилась, но сделала шокированное лицо, хотя всегда знала, что Женька ей нравится, как и она ему. Просто нужно было подождать, когда он перестанет играть в детский сад и сделает первый шаг.

- Я очень за тебя рада, Таня. Прости за мою невнимательность. Может прогуляемся вечером? Я хочу услышать эту историю с самого начала.

В этот момент к нашему столику подошли Воронцов и Зуев, бросили рюкзаки на пол и уселись рядом. Танькины щеки залились краской.

- Маша, ты прекрасна, как всегда.

Зуев расплылся в довольной улыбке, затем демонстративно почесал голову, и я заметила, что короткий ёжик потихоньку начал отрастать. Почему так быстро? Сколько времени прошло с нашего разговора? Я вжалась в стул.

- Что собираешься петь вечером?

Он понял, что его жест не остался без внимания и сидел с видом победителя.

- Песню, - я злостно на него зыркнула.

- Это понятно. Быструю или медленную?

- Зачем тебе?

- Он танец хочет подготовить, будет твоей подтанцовкой - заржал Воронцов, Таня скромно похихикала.