Куколка

Я впал в ступор, она никогда не выбирала «действие». Какое задание можно придумать полупьяной девушке в плохом расположении духа?

- Выпей рюмку.

- Обожаю эту игру, - Машка впервые за вечер улыбнулась.

- Зуев, правда или действие?

- Правда.

Она задумалась.

- Ты жалеешь, что мы поссорились и больше не общаемся?

- Странный вопрос, это же ты приняла это решение, а не я.

- Да, ты прав. Тогда другой вопрос. Ты серьезно не стал бы мне помогать, если бы мне потребовалась твоя помощь?

Машка застала меня врасплох.

- Ну, как видишь, сейчас я здесь, а не дома.

Я выпил и поморщился от противного привкуса алкоголя.

- Правда или действие, Маша?

- Действие.

Черт! В голову не лезло ни одной мысли.

- Спой что-нибудь.

Машка осушила рюмку, запила соком и замурлыкала какую-то тихую песню на французском языке. Надо притормозить, иначе она будет в отключке через тридцать минут.

- Правда или действие, Зуев?

- Правда.

- Ты скучал по мне?

- Это запрещённый приём. Ты флиртуешь со мной!

Машка вспыхнула.

- Я не флиртую с тобой! Какой смысл был тебя отшивать, чтобы потом с тобой заигрывать?

Мне было обидно это слышать.

- Потому, что ты такая! Ты привыкла, что я всегда где-то рядом, и ты можешь на меня положиться, но как только ты теряешь надо мной контроль, сразу кидаешь мне косточку, чтобы я вернулся назад, как наивный собачонок.

- Это не правда, - Машка надулась и скрестила руки на груди, - На вопрос, ты, кстати, так и не ответил.

- Да, я скучал по тебе Маша! Легче? Можешь насладиться чувством собственной значимости!

Я снова выпил.

- Правда или действие, Соколовская? Хотя, в этом раунде ты можешь выбрать только «правду».

- Это ещё почему?

- Согласно правилам Лехи Зуева, хозяина квартиры и завоевателя бутылки коньяка.

Машка жалобно на меня смотрела и кусала губы.

- А ты скучала по мне?

Она закатила глаза, как-будто я спросил какую-то глупость.

- Иногда мне тебя не хватало.

- Иногда, когда некому было поплакаться? – я больше не хотел играть в эту игру.

- Нет, ты видишь во мне только эгоизм - Машка стала мягче, - Вообще-то, я сделала это для твоего же блага, чтобы ты перестрадал и успокоился. Правда или действие, Лёша?

- Правда.

- Что ты тогда хотел мне рассказать?

Я знал, что если сейчас ей обо всем расскажу, Машка совсем слетит с катушек. Что мне делать с ее истерикой?

- Я пропускаю этот ход и рюмку.

- Это нечестно, - Соколовская громко возмутилась и гневно сверлила меня взглядом, - по правилам ты должен либо выполнить задание, либо ответить на вопрос, пропускать ход нельзя!

- Моя игра- мои правила! Не нравится- знаешь где выход.

- Почему ты не хочешь мне рассказать? – Машка не унималась.

- Потому, что ты не хочешь этого знать! Я дал тебе прозрачный намёк, но ты закрыла на него глаза. Разбирайся с додиком сама! Меня ваша Санта-Барбара не касается.

Машка налила себе рюмку вне очереди, выпила и расстроено откинулась к стене.

- Притормози. Объявляю перерыв.

Я забрал с тумбочки бутылку и поставил сбоку от кровати. Соколовская была прилично пьяной, а коньяка оставалось больше половины.

- Красивое платье, - я хотел разрядить обстановку.

- Спасибо, - Машка уныло кивнула, - сегодня вечером я должна была выпить шампанского, съесть чего-нибудь вкусного и потанцевать под какую-нибудь красивую песню в этом платье.

- Ну, не все так плохо, - я хотел ее приободрить, - ты осуществила свой план на тридцать процентов, ты хотела выпить- ты выпила.

Машка засмеялась.

Я смотрел на ее очаровательную улыбку и не мог больше на неё злиться. Я чувствовал себя тряпкой, но не мог спокойно наблюдать, как она убивается и ничего не делать.

- Подожди секунду.

Я пошёл на кухню и высыпал на тарелку сухарики и чипсы, которые мы с пацанами купили для сегодняшнего вечера, вернулся в комнату и поставил тарелку перед Машей.

- Что-нибудь вкусное для Марии Соколовской.

Она улыбнулась, взяла с тарелки ржаной сухарик и отправила его в рот.

- Ммм… изысканный вкус.

- Холодец и хрен, наше фирменное блюдо.

Мы засмеялись.

- Танцы тоже будут? – Маша немного повеселела.

- Конечно. Выполним твою программу на сто процентов.

Я галантно подал ей руку, приглашая встать с кровати, Маша сделала реверанс, вложила руку в мою ладонь, и я вывел ее на середину комнаты. Пока я искал нужный трек в телефоне, мы продолжали стоять взявшись за руки. По моей спине бегали мурашки.

Наконец-то, я нашёл эту песню, сделал звук погромче и положил телефон на спинку дивана.Из динамика доносилось унылое трыканье гитары, и Машка подняла на меня свои удивленные глаза. Это была ее любимая занудная Мишель.

Соколовская ничего мне не сказала, просто опустила голову мне на плечо, а руками обняла за спину, и мы топтались на одном месте, немного покачиваясь из стороны в сторону. Я обнимал ее за талию и волновался, как первоклассник. Я не знаю о чем она думала в этот момент, но я думал лишь о том, как бы сейчас хотел ее поцеловать.

Песня быстро закончилась и из динамика посыпался бодрый драм-н-бейс. Мне очень не хотелось выпускать Машу из своих рук, но пришлось сделать это, чтобы выключить музыку.