Куколка. Сделано из отходов. Умирать подано

Сергей решил рисковать. Девчонка, в принципе, уже и не нужна, а весь риск теперь сводится к вшивости этого мента. К надежности обещания не копаться дальше в приблудской истории.

– Ладно, я скажу, где девочка. Если вы гарантируете…

– Гарантирую! Сказал же – слово мента!

– Квартира в Дачном. Я знаю телефон.

– Так, понял! Кто в адресе?

– Не знаю.

Сергей действительно не знал, кто конкретно сейчас на квартире. Возможно, Спикер, возможно, его сумасшедшие воробышки.

– Зачем забрали бабу и девчонку?

– Надо было поговорить… Девчонка как приманка.

– И о чем же намечался базар?

Сергей сжал кулаки, чтобы никто не заметил его дрожащих пальцев. Кажется, он слишком глубоко заглотил крючок. Не соскочить. Сказал “а”…

– Я жду, тезка.

– Не знаю точно. Баба кого-то опустила. Хотят разобраться.

– Не кого-то, а Шерифа. Хватит прятаться за туман. Отвечай внятно и четко. Как можно меньше слов “не знаю”, “кажется”. Самый главный вопрос. Кто их забрал?

– Спикер. Это кличка, я фамилию не помню.

– Что, на хер, за Спикер?

– Приятель Шерифа. Квартира в Дачном – его. У него несколько хат. На разные случаи. – Он думает, что баба убила Шерифа?

– Да. Хочет отомстить. – Сергей все-таки умолчал про кассету.

– Гляди ты, мститель народный. Партизан. Чтобы отомстить, не надо устраивать весь этот спектакль с чеченскими террористами. Сунул “пику” в толпе и бай-бай. Так почему ты решил, что именно Спикер затеял месть? С чего это вдруг?

– Он сам говорил. Мол, пока за братана не отомщу, спать спокойно не смогу.

– Он что, контуженный по жизни?

– Есть немного. Афган, Босния…

– А сейчас новое увлечение, поприбыльнее. Организованный бандит. Сергей промолчал.

– Хорошие у тебя связи, помощник кандидата. Небось с преступностью бороться обещаете? Народ-то как, верит? Ну что, адвокату звонить будем? Помни только, когда говорят факты – адвокаты молчат.

Музыкант ухмыльнулся и порвал жалобу.

– Так и быть, тезка. Ты сегодня у нас не был и ничего не рассказывал. Три последних вопроса. Факультативно. Кто-нибудь из приблудских мясников замешан в афере? Я имею в виду, из руководства.

Сергей чуть заметно кивнул:

– А вы-то как думаете?

– Купцов?

Сергей вздрогнул в очередной раз, не ответив.

– Классно! Комбинат на ладан дышит, – улыбнулся Музыкант, – а мы ручки греем. Мутная вода, мутные людишки… Так, теперь второе. Кто убил директора склада на Беспросветной?

– Шериф…

– Я так и думал. И последнее. Откуда Спикер узнал про бабу? Про ее адрес, про подружкину дочку? Кроме нас, никто не мог раздобыть эти данные.

– Кто-то из ваших подсказал…

Опера подозрительно перекинулись взглядами.

– Кто?!

– Не знаю. Честно не знаю. Об этом Спикер трепать не будет. Зачем же своих людей светить?

– Ну, хоть примерно. Ты не скромничай, ты только по одному положению своему должен знать.

– Примерно? Примерно скажу, что Спикер встречался с человеком в тот вечер, когда вы сдернули девицу и сразу узнал, что она в изоляторе. На другой день хотел отбить.

– Что значит “отбить”?

– По пути из изолятора до вытрезвителя. Паша закашлялся.

– “Ах, окаянный, чуть не сбил”, – сказала старушка “КамАЗу”, громыхая костями по асфальту. Хорошенькие дела. Если б девица не удрала, нас бы сейчас отливали в бронзе. Или в гипсе. Какая там, к черту, месть! Им нужна баба.

Белкин обратился к Викулову:

– Серега, тезку отвези-ка в дежурку. Надо б нам тет-а-тет…

– Секундочку. Телефончик, Сергей Витальевич, в Дачном. Сам останешься у нас. Посидишь в камере, развеешься. Пока мы за девчонкой прокатимся. И учти, если о чем-то ты умолчал, наша сделка немедленно расторгается, и я с чистой совестью сдаю тебя приблудским промышленникам. С потрохами. И чтобы без обид потом. Ну что, тезка, по рукам? Есть что добавить?

Сергей, не поднимая на стоящего Музыканта глаз, еле слышно выдавил:

– Нет.

– Тогда за мной. В камере не агитируй, морду набьют. На вот лучше, почитай. – Опер протянул брошюру “Твоя первая судимость. Советы новичку”. – Пригодится. Купил вчера на лотке. Как знал.

Хлопнула залатанная кусками картона кабинетная дверь.

– Ну, господа гусары? – Белкин вопросительно поднял бровь. – Кто ж из нас стукачок?

– Чур, не я. – Казанцев зачем-то показал ладони, вероятно демонстрируя чистоту рук. – Я бы бабу из изолятора и повел. Вы-то, лентяи, задницу не оторвете от стула лишний раз.

– Может, кто ляпнул лишнего. Ну-ка, вспоминаем.

– А зачем? – теперь ладони показал Гончаров. – Я если о работе кому и заливаю, то, во-первых, рассказываю только о давно прошедших делах, а во-вторых, все искажаю. Как в сводках. Чтобы героически выглядеть. А о текущих событиях… Разве что на сходках у начальника или на заслушивании дел в прокуратуре или в главке.

– Прокуратура? В тот вечер я звонил Семенычу, договаривался по поводу “сотки”.

– Семеныч? Брось ты, он нормальный мужик.

– Все мы нормальные, пока водку за одним столом жрем да кричим о беспощадной борьбе с преступностью.

– Ладно, – решил закончить служебную проверку Вовчик. – Каждому овощу свой срок. Нефиг пока гадать. Сейчас что делать будем? Женька уже часа три как У них.