Кукольных дел мастер

Хладнокровный идол у переговорника гораздо меньше, чем прежде, напоминал человека. Лохмотья пиджака и сорочки, чудом державшиеся на плечах Эдама, неприятно шевелились. Торс голема претерпевал очередные изменения. Голые ноги покрылись уродливыми буграми и шишками. Часть их медленно втягивалась в псевдо-плоть. Кожа меняла цвет и фактуру; на бедре серебряным блеском сверкнула чешуя. Голени обросли шершавым керамопластом, коленные суставы вздулись, утолщаясь и твердея на манер мощных шарниров; описать, во что превратились локти, не представлялось возможным…

– Дэвид, Джессика! Шлюз со стороны корабля открыт?

– Да.

– Отступите на десять шагов. Я иду к вам.

– Хорошо, Эдам. До отстыковки осталось одиннадцать минут тридцать семь секунд.

– Я понял. Спасибо. Ждите.

Голем пришел в движение. Он повернулся лицом к задраенным створкам шлюза, и Лючано увидел: перед ним – бесполое существо. До сих пор он воспринимал Эдама, как мужчину. Искусственного, синтетического, да хоть из пальца высосанного – но мужчину. Теперь сомнений не осталось. Бедра голема плавно сходились к гладкому низу живота, где наблюдалось лишь скругление, как у манекена.

«Тетушка Фелиция утверждала, что ангелы бесполы, – мелькнуло нелепое воспоминание. – Выходит, ангелы-хранители тоже…»

Ошарашен диким зрелищем, Тарталья не сразу заметил: руки Эдама претерпели куда более разительные метаморфозы, нежели остальное тело. Рукава пиджака разошлись по швам, свисая длинными полосами; наружу торчали два угловатых, частично металлизированных костыля. Блестело защитное покрытие; сквозь него местами проступала бледная плоть. Из-за этого казалось, что верхние конечности Эдама усеяны лишаями. Оканчивались костыли матовыми клювами-пробойниками. Роговые наросты? Вороненая сталь? Алмазный углепласт?

Мгновение спустя клювы обрушились на двери шлюза.

Грохот и лязг наполнили тоннель. Створки заходили ходуном. От каждого удара в них оставались глубокие выбоины. А Эдам все долбил и долбил, намечая контур будущего проема. Скоростью и методичностью работы голем далеко превосходил строительный автомат по забиванию свай.

Невероятно, но сверхпрочный композит, выдерживающий давление в тысячи атмосфер и плазменные разряды, уступал натиску монстра. Борьба с решеткой выглядела детским лепетом, забавой для ребятишек перед нынешним шквалом ударов. Голем успел завершить первый круг и пошел на второй, углубляя и расширяя выбоины, когда в тоннеле завыла сирена тревоги. В ответ Эдам ускорился вдвое. Туфли на его ногах лопнули. Во что превратились ступни голема, Тарталья рассмотреть не сумел. Все четыре конечности Эдама колотили в двери шлюза, мелькая с быстротой, от которой у случайного зрителя темнело в глазах.

Если «Шеол» не сорвался с орбиты, то разве что чудом.

Наконец руки-костыли чуточку замедлились. Раскрылись клювы – зазубренные клешни великана-краба. Ими Эдам вгрызся в толщу композита, «откусывая» изрядные куски. Часть материала липла к предплечьям и груди, становясь одним целым с плотью голема.

Из радиального прохода в тоннель выбралось десятка полтора рефаимов, привлеченных шумом. Среди них имелся и Добрый Брат – старый знакомый в сомбреро, с ножницами для разделки рыбы. Смешные рядом с клешнями голема, ножницы в руках громилы ходили ходуном. Шеольцы с ужасом взирали на крушащее шлюз чудовище. Они изо всех сил боролись с желанием унести отсюда ноги как можно дальше, но любопытство побеждало.

«Значит, их все-таки можно чем-то пронять, малыш…»

Лючано отвернулся, потеряв к рефаимам интерес. Ближе подойти они побоятся. А так – пусть стоят, смотрят. Сколько прошло времени? Успевает ли Эдам? Жаль, если все зря…

«Доверься близнецам, дружок. Они умеют считать…»

«Знаю! – огрызнулся кукольник. – Счетоводы! За каким чертом им понадобилось устраивать этот бардак?!»

Голем прекратил терзать двери. Он отпрянул назад, чтобы тараном врезаться в створки. Искореженный композит всхлипнул и сдался. Неровный круг брони, диаметром метра полтора, распадаясь по дороге на две части, провалился внутрь.

Сгорбившись, Эдам нырнул в пролом.

– Аварийная ситуация! – с опозданием возопила акустика. – Нарушена герметичность шлюза № 4!

В ответ раздался деловитый скрежет. Трясясь от страха, Лючано заглянул в шлюз. Там ожили манипуляторы грузовой автоматики. Они пытались нащупать голема, но пока что без желаемого результата. Системы «Шеола» по-прежнему не воспринимали Эдама! – нечеловек-невидимка, чье присутствие автоматика была способна отследить лишь по разрушительным последствиям его действий.

А разрушений хватало. Голем, заметно нарастивший массу, уже вскрывал наружные двери шлюза. Он сменил тактику, орудуя в основном локтями, на которых выросли лаково-черные полукружья лезвий. Лезвия оставляли на броне глубокие и узкие разрезы, словно хирургические скальпели. Из «ран» капало масло – черная кровь тюрьмы, текущая по артериям скрытых механизмов.